Но некромантка и так ничего не слышала. Уж Элиасу это было известно наверняка. Колдовской шелк не пропускал звук в обе стороны. Мелания не могла слышать того, что творится на поляне, а они не могли бы услышать, даже если бы некромантка начала стонать от удовольствия.
— Проклятье, — едва пошевелил губами вампир, чувствуя, что его мысли опять двигаются не в том направлении.
Когда Мелания находилась неподалеку от него, он всегда ощущал себя именно так.
— Что ты сделал с ней?! — чуть громче повторил Ландер, вперив в него два кинжала своих глаз.
— Ничего, — спокойно ответил вампир, напряженно разглядывая стремящиеся в черное небо языки пламени.
— Не лги мне!!! — рявкнул мужчина.
Элиас стиснул зубы и закрыл глаза. Это уже переходило всякие границы.
— Тебе же она нравится, признайся, — ядовито шипел охотник. — Я вижу, как ты на нее смотришь.
Элиас склонил голову набок и мрачно прищурился.
— Она же просто человек, — продолжал Ландер, не замечая, как меняется лицо вампира. — А я знаю, как вы относитесь к таким, как она. Люди — низшая раса, не так ли?
— Я этого никогда не говорил, — медленно протянул Элиас. Слова охотника словно ударили его изнутри.
Большинство вампиров и правда считали людей слабыми и никчемными существами, годными лишь в пищу. Но Элиас никогда к таким не относился.
— Ты этого и не отрицал, — вставил свою шпильку Ландер. — И не отрицаешь сейчас.
— Чего ты хочешь? — негромко прорычал вампир, начиная злиться.
— Хочу понять, что у тебя в голове, древний, — твердо ответил Ландер, смело глядя ему в глаза. — Почему ты возишься с ней, почему делаешь вид, что она тебе интересна? Вместо того чтобы выпить ее кровь и забыть!
Элиас передернул плечами, будто пытался скинуть с себя назойливое внимание неприятного собеседника.
— Я не собираюсь ничего объяснять тебе.
— Конечно, ты не собираешься, — фыркнул колдун. И совершенно серьезно добавил: — В какой момент Мелания вдруг перестала быть для тебя одной из тысяч? Когда ты попробовал ее кровь?
Элиас дернулся как от удара и, широко распахнув пылающие яростью глаза, посмотрел на охотника. А тот не отворачивался, словно совершенно не боялся его. Как и всегда, впрочем.
Этот мужчина в прямом смысле был смертельно глуп.
Однако что он имел в виду, говоря о крови Мелании? Может ли простой человек чувствовать… ее? Знать то, чего не знал сам Элиас?
Ведь кровь Мелании и вправду была уникальной. Но почему — понять оказывалось невозможным. По крайней мере пока.
— Я прав, — тем временем медленно протянул колдун. — Но я предупреждаю тебя: держись от нее подальше, кровосос. Я-то знаю твои истинные намерения. А она… Не ломай Мелании жизнь.