«Давай, поэт, – сказал Ордош. – Приступаем».
Я повернул лицо к портрету богини, прикрыл глаза, громко сказал:
– Сионора!
И, после паузы, продолжил:
– Погиб поэт! – невольник чести…
***
– Они п…поправятся? – спросила Астра.
Я спускался следом за ней по ступенькам. Мы только-только вышли из комнаты, где под присмотром Гадюки спали исцеленные Ордошем девочки.
– Конечно, – ответил я. – Богиня очистила их тела. Завтра девчонки будут чувствовать себя намного лучше.
Астра кивнула.
– Х…хорошо. Их матери ждут в…внизу. В…волнуются.
– Можешь успокоить родителей.
– Г…гадя успокоит, – сказала Астра. – М…мне н…нужно отвезти тебя д…домой.
– Спасибо за заботу.
– Г…гадя так велела.
«И все-таки я не ошибся», – сказал Ордош.
«В чем?»
«В Гадюке».
«Что ты имеешь ввиду?» – спросил я.
«Не по доброте душевной она затеяла это лечение, – сказал Ордош. – Или не только по доброте».
«Почему ты так считаешь?»
«Это были смотрины».
«Что? Какие еще смотрины?»
«Тебя кому-то показывали, дубина, – сказал Ордош. – Или то, как мы лечим».
«Кому?»
«Не знаю. Но там, за стеной, где стояли клетки с птицами, кто-то был».
«Я никого не заметил», – сказал я.
«Разумеется, дубина! – сказал Ордош. – Ведь она находилась в другой комнате. Но я уверен, что в стене сделали дыру, через которую та женщина за нами наблюдала».
«Зачем?»
«Даже не представляю, – сказал колдун. – И не собираюсь гадать. Я уверен, что скоро мы это узнаем».
Утром я уже был в библиотеке.
Подошел к стойке.
По другую сторону массивного деревянного заграждения стояли молодые библиотекарши. Одна из девиц была мне знакома по прошлому посещению библиотеки. Она приносила мне тогда книги.
Положил на столешницу абонемент. Одарил девушек улыбкой.
– Здравствуйте. Мне нужна литература, которая поможет поступить в Академию Алхимии и Магической Инженерии.
Библиотекарши обменялись взглядами, словно перебросились безмолвными репликами. Вновь повернулись ко мне.
– А… разве мужчин, как говорится, принимают в Академию? Никогда не слышала о подобных, как говорится, случаях.
– Вчера читал устав Академии, – сказал я. – Не видел там ни слова о каких-либо запретах для мужчин. Ни в одном параграфе не сказано о том, что в Академии могут учиться только женщины.
Девушки снова переглянулись.
– Но… чтобы поступить в Академию, нужно быть, как говорится, очень-очень умной, – сказала библиотекарша.
Она произносила слова медленно, с четкими интонациями. И таким тоном, каким обычно разговаривают с маленькими детьми или со слабоумными.
– Я и есть очень-очень умный, – сказал я. – Мне только не хватает знаний. И я надеюсь с вашей помощью это исправить.