– Я не умею лечить госпожа. Я лишь прошу об одолжении богиню.
– Знаю я, знаю, – сказала Гадюка. – Я сделала пожертвование на алтарь Сионоры. Теперь служители смогут покрыть его золотом. Я спрашиваю, сможешь ли ты уговорить богиню снова?
– Богиня не лекарь, – сказал я. – Сионора покровительствует влюбленным.
Гадюка постучала пальцами по столу.
– Но мне же помогла.
– Все дело в вашей болезни, – сказал я. – Она необычная.
Я пересказал Гадюке сокращенный вариант того, что поведал мне о слепцах Ордош.
Гадюка переспросила:
– Призывали демона?
– Пытались, – сказал я.
– Кто?
– Откуда мне знать? Богиня не любит демонов. И все, что с ними связано. Уговорить ее убить слепня оказалось просто.
Гадюка покачала головой.
– Демоны… – сказала она. – Да уж. Тут сложно поверить в то, что вернулись боги. А ты мне говоришь, что кто-то пытается навязать нам еще и демонов.
– Я лишь повторил то, что сказали мне.
– С ума сойти! – сказала женщина. – Но… я ведь и говорю о синюшке. Сможет она избавить и других от этих… демонских отродий?
«Сможет?» – спросил я.
«Постарается, – ответил колдун. – Зараженных вряд ли осталось много. Но что-то уж очень подозрительно выглядит это ее желание помогать другим».
«Не вижу ничего подозрительного».
– Я попрошу ее, конечно, – сказал я.
– Хорошо.
– Гарантировать, что богиня согласится, не могу.
– Да уж, понимаю, – сказала женщина. – Но попробовать стоит. Получилось однажды – может получиться и снова. Не подумай, что у меня есть в этом деле какой-то интерес. Я помню, каково это лежать и чувствовать, как тебя покидает жизнь. И ни один, даже самый дорогой лекарь не мог мне ничем помочь. Когда и где мы попробуем вновь побеспокоить Сионору, Пупсик?
Я пожал плечами.
– Не знаю. Место и время значения не имеют. Мне все равно, придумайте сами. Но только… у меня условие, госпожа Гадюка.
– Какое, Пупсик? – спросила женщина.
– Эти больные… – сказал я. – Я не хочу, чтобы они обо мне узнали. Ни обо мне, ни уж тем более обо мне, как о принце.
– Ты бы мог прославиться.
– Мне слава не нужна.
– Да уж. А что тебе нужно?
– Ничего из того, что они могут мне дать, – сказал я. – Если у нас все получится, то пусть знают, что они обязаны жизнью богине. И только ей, госпожа Гадюка. Пусть не забудут поблагодарить ее хотя бы словами – в храме.
– Конечно, мальчик, – сказала Гадюка. – Я объясню им. Не сомневайся. И о тебе никто не узнает: что-нибудь придумаю.
– Спасибо.
«Уж очень сладко она поет, – сказал Ордош. – Слишком сладко».
«Хорошие люди встречаются даже среди бандитов».
«Ну-ну. Все забываю, что ты провел сотню лет в тепличных условиях. Ты плохо знаешь людей, дубина. У всех хороших поступков, а особенно у тех, которые совершают такие люди, как Гадюка, обязательно есть второе дно».