– Вон свободная койка, – внезапно сказала девушка.
– Она для господ, – робко возразила Симара.
– Все равно никто не увидит, – махнула рукой Сайо. – А пол здесь слишком холодный.
– Благодарю, госпожа.
Девушка скинула халат и легла, натянув одеяло до подбородка.
Служанка, продолжая бормотать благодарности, с кряхтением улеглась на кровать.
– Скажи, Симара, – вдруг проговорила девушка. – Только правду.
– Да разве я посмею врать тебе, о моя госпожа…
– Помолчи! – поморщилась Сайо.
Женщина замолчала, настороженно ожидая продолжения.
– Алекс имеет отношение к тому, что случилось с бароном Татсо?
– О, госпожа, – залепетала Симара. – Клянусь, он не трогал его и пальцем!
– Значит, имеет, – вздохнула Сайо и резко приказала: – Все, хватит причитать. Спать давай. Завтра вставать рано.
Александра шла по коридору и не замечала ничего вокруг. «Нет, ну надо быть такой дурой! – пылало в ее голове. – Чуть своими руками башку себе не оторвала». Она взяла крошечный фонарь и отправилась на двор. Новый «главнокомандующий» каравана, воин сегуна, приказал ему спать под большой повозкой, которая стояла в закутке за баней и плохо просматривалась со двора, где расположился караульный соратник.
– Присмотришь за добром, – сказал Хиро, с трудом сдерживая зевоту. – Если что, кричи.
– Да, господин, – поклонилась Александра. «Это меня на место сторожевой собаки, ишь как карьера пошла. Собак-то тут подороже людей ценят».
Она вспомнила этот разговор, когда раскладывала облезлую баранью шкуру, выданную вместо матраса.
«И я еще ей хотела письмо Шанако отдать, – с грустью подумала Алекс, ставя фонарь на землю. – Подругу нашла. Сочувствует она мне, как же! Вот блин, вспоминать противно. Рассопливилась. А тут прямо в рожу: „Ты мой слуга“. Да и черт с тобой, стерва тощая».
Александра осторожно сняла с фонарика бумажный колпачок. Маленький огонек испуганно затрепетал под легким ветерком. Она еще раз оглянулась. Фигура караульного соратника маячила где-то у конюшни. Запоздалые посетители, пошатываясь, расходись по домам. Здесь в закутке было тихо. Только за рубленой стеной бани лениво переговаривались служанки, приводившие помещение в порядок. Она вытащила обтрепанный листок, распрямила и поднесла к огню. Сероватая бумага вспыхнула ярким пламенем, навсегда уничтожив посмертный донос несчастной женщины. Которая так ненавидела мужа, что решила вместе с ним наказать еще и ни в чем не повинную девчонку. Вспомнив какой-то шпионский фильм, Александра растерла пепел в пыль. «Теперь даже в ФБР не прочитают, – удовлетворенно подумала она, забираясь под толстое, колючее одеяло. – Ну что же, Сайо, слуга – значит, слуга».