Берг остервенело потёр висок. Да, тянуть время оказалось ошибочной тактикой. Но ещё не всё потеряно! Пока кто-то из двойников жив, остаётся надежда добраться до пришельцев. Постараться выяснить, что за эксперимент они проводят. И повлиять на его результат. А шефа с его идеей зачистки – к чёрту! Какая там зачистка – пока программа работает, двойники неуязвимы, а когда завершается, они и сами умирают. Нет, они нужны были Бергу живыми. Он должен успеть поговорить хотя бы с одним из них, попробовать понять. Они ведь люди!
А ещё Берг очень хотел побеседовать с Медведевой. Вытянуть, вытрясти если понадобится, всё, что она знает, и что думает. С ней он церемониться не станет! Она влезла в эту игру по собственному желанию, приняла сторону противника. А потому Берг имел полное право считать её врагом. Независимо от мотивов, которыми она руководствовалась.
Комиссар Арман смотрела на него с экрана виза. Ждала распоряжений.
– Лаура, диспозиция меняется. Отзывай всех людей в Крым, блокируйте «гнездо чайки», перекройте каналы связи. Чтобы ни туда, ни оттуда никто не проскользнул. Сегодня вечером проводим задержание. Я вылетаю к вам… – он взглянул на часы, – через двадцать минут. И немедленно докладывай обо всех попытках вызвать кого-нибудь или отправить сообщение.
– А если Медведева попытается выехать? Чем аргументировать блокпосты?
– Чем хочешь! Хоть внезапным визитом Папы Римского! Главное, чтобы к моему приезду все сидели в доме, как мыши в норке. Есть вопросы?
– Всё ясно, мой инспектор! – Арман улыбнулась. Такой Берг – властный и решительный, – ей нравился куда больше, чем сомневающийся и рефлексирующий, словно какой-то «интель».
И Рихард облегчённо вздохнул. Время размышлений закончилось, началось время действий. Партия шла к завершению. Шах и мат.
Понять бы, кому?
Земля, пансионат «Сосны», 5 августа
С утра снова шёл дождь. Небо заволокло серой пеленой, тропинки развезло, под ногами чавкал превратившийся в грязь песок, маленький пляж пропитался водой, и спускаться к нему по размокшему склону было противно. Дождь надоедливо скрёб по крыше коттеджа, стучал по крыльцу, взбивал пузыри на лужах. В том числе на самой большой луже, в которую превратилось озеро. Дождь был первым напоминанием о неизбежно приближающейся осени.
Андрей сидел у окна, тупо созерцая эту картину. Делать ничего не хотелось, заброшенный компьютер так и пылился на столе. Не пылился, конечно, – горничная добросовестно убирала в коттедже каждое утро, – но и не включался с того самого дня, когда они с Леной поехали в Крым. Какой там компьютер! Утром Лесовскому стоило больших усилий заставить себя сходить на завтрак. И то лишь потому, что вчера он целый день провалялся в постели голодный, слушая дробь капель по крыше.