Рино остановился посреди кухни. Он, простоватый и неопрятный, внезапно оказался здесь совсем не к месту.
– Я вовсе не хотел этого говорить…
Никлас сразу же понял, что сейчас услышит что-то крайне неприятное.
– Говорите!
– Мать Эвена… черт! Я дал слово, что никому не расскажу об этом, и вот не прошло и часа, как я его нарушаю!
Он замолчал, и Никлас почувствовал, что не хочет этого знать, ведь то, что сейчас скажет инспектор, станет потрясением.
– Мать Эвена стала донором… – Рино смотрел в пол.
– Боже мой!
– Больной девочке из вашего городка оставалось жить несколько недель. Она получила почку. Ведь мать Эвена все равно была уже мертва…
Никлас почувствовал приступ рвоты, но весь вес тела, казалось, сместился под колени, и он не смог двинуться с места.
– Я говорил с врачом, который принимал Эвена. Его мать привезли в больницу…
Ноги все еще не слушались, но Никлас устоял.
– Мир такой маленький…
Он всегда знал, что разгадка лежит гораздо ближе, чем ему бы хотелось. Нападения, которые произошли в последнее время, не были случайностью – время было выбрано точно. Все случилось потому, что они с Карианне приехали в Бергланд. И главная цель – заставить их остаться навсегда.
– Сомнительный несчастный случай, так вы сказали? – Никлас без сил опустился на стул.
– Сомнительные обстоятельства, – Рино тоже присел. – Она съехала на велосипеде с дороги и врезалась в скалу.
– Съехала с дороги, – ничего больше ему знать было не нужно.
– За две недели до родов. Вообще-то, мало кто садится на велосипед в таком состоянии. Врач сказал, что сразу в этом засомневался. Рана по центру головы – вот и все.
По центру головы.
– Если ты врезаешься в гору, то инстинктивно постараешься защитить голову, подавшись вперед. А у матери Эвена даже царапин на руках не было.
Никлас снова подумал о той прогулке, когда они с Карианне прошлись по склону за домом. Она еще раз рассказала о своей болезни, которая наложила отпечаток на все ее детство. Он все это уже слышал, но в этот момент то, что она рассказала, обрело новый смысл. Она говорила об очереди на операцию. «Внезапно я оказалась первой в списке», – сказала она. И поэтому все произошло очень быстро. Отец сам взялся за решение проблемы, отец, от отчаянья решившийся на все что угодно. На все. Даже на то, чтобы самому найти донора для дочери. Каким-то образом он узнал, что мать Эвена дала согласие на донорство, и, видимо, повлиял на нее. Могло ли все быть именно так? Мог ли он использовать ситуацию, в которой они оказались – больная девочка и кто-то при смерти? Сначала заставить одного или нескольких человек согласиться на донорство, потом несчастный случай – так?