Он быстро и часто закивал головой.
— Хватит на меня пялиться, не красна девица. — Рявкнул я на него, ну достал уже. Смотрит неотрывно, с каким-то обожанием.
Он сглотнул, потупив взор.
— Простите. — Приложив руку к груди, поклонился.
Ага, а пацаны не сбежали, тайно подглядывают сзади, через дырку в заборе. Ну что же, пусть смотрят. Думаю, сейчас их изрядно удивило поведение главаря.
— Где можем посидеть? — Поинтересовался я.
— В «Черном лисе», — быстро ответил парень, — здесь недалеко. — И кивнул куда-то в сторону.
— Веди. — Бросил я.
Он быстро развернулся и засеменил по улице, я рядом, на полшага сзади.
Да, действительно не далеко, пол квартала и мы на месте. Прикольно, большая изба, все, как описывают или рисуют про старые таверны.
Зашли внутрь, небольшой зал, народу немного. Он тут же кивнул мужику за барной стойкой, тот дернув головой, указывал на один из столиков в дальнем углу, туда и сели.
Парень посмотрел на бармена. Вообще-то, колоритная личность, невысокого роста, весьма плотного телосложения, круглое лицо, небольшой шрам на щеке, густые свисающие брови, въедливый взгляд. Тот в ответ медленно повел головой. Через минуту перед нами стояли большие глиняные кружки, со свежим пивом и тарелка, с тонко нарезанными, дольками сухого, копченого мяса.
— Здесь можно спокойно говорить, тут все свои. — Пояснил парень, видя, как осторожно и незаметно я всех разглядываю. Ну да, всем они так говорят.
Взял кружку, сделал глоток, повернул голову в сторону хозяина. Слегка кивнул ему. Не любитель я пива, но если говорить о вкусе местного, то на земле такого не попробуешь, тут все-таки натуральный продукт.
Парень схватил свою и мгновенно, жадно осушил половину. Затем посмотрел на меня, ожидая, когда начну говорить. Я вытер со рта пену.
— Мне нужно знать все об этом графе. Сколько людей в охране усадьбы, когда бывает дома, куда ездить, сколько слуг, расположение комнат, какая магическая защита внутри, во дворе. Где его спальня расположена, где кабинет. Когда обедает, когда спать ложиться, есть ли женщины, кто и когда к нему приходит, во сколько просыпается.
Парень только кивал в такт моим словам.
Я закончил, посмотрел на него и медленно положил на стол золотую монету. О как глаза та сверкнули. Золотая, это много, почитай двадцать серебряных.
— То, что произошло, между нами забудем, будем считать недоразумением.
Он закивал и быстро ее спрятал в карман.
Не стоит заставлять работать на себя вора из-под палки, не тот у меня, как у Арсина имидж и все это знают.
Для него эти деньги означают, что я на мелочь не размениваюсь, стою выше этого. Хорошо плачу, значит, дело серьезное, мстить не буду, но вину свою, он будет чувствовать. Я не забыл, но наказывать не стану, дело важнее, раз сам представился и заговорил об этом. Серьезно все, не помочь нельзя, тогда точно, будет плохо.