— У меня тот же вопрос, Люций, — сказал Эш, решив, видимо, тоже не обращать внимания на такие мелочи. — Девочка слышала музыку перед тем, как мама просто ушла, не обернувшись.
— Ты ее уже допросил? — уточнил Макс.
— Я ее — спросил, — мягко возразил Эшер, продолжая требовательно глядеть на Люция.
— А я тут при чем? — нагло поинтересовался тот.
Только я ощущала, как опавший было член растет прямо внутри меня. Хорошо бы как-то привести это все к более-менее приличной картине, но мне совершенно не приходит в голову как. Похоже, парюсь тут только я, а эта троица и глазом не ведет. Хотя нет, судя по всему, Люция это даже прет. По крайней мере, если судить по интенсивности эрекции.
— Я слышал об одной запрещенной технике. Забытом заклинании. Которым владеют очень немногие, — все так же не отрывая взгляда от Люция, сказал Эшер.
— Очень интересно, — отозвался тот и толкнулся внутрь меня. — Продолжай.
Охренеть теперь. Меня демонстративно трахают назло.
— Девушка должна все в жизни попробовать, — прокомментировал мою реакцию Люций и прикусил кожу на шее. — Тебе не нравится? Он повел бедрами и сделал еще несколько фрикций. Не могу сказать, чтобы мне прямо уж не нравилось, но вообще-то все было довольно дико.
— Это заклинание, по слухам, в двадцатом веке знали только Кастелиус, который уже два столетия не выходит из своей башни на острове в Полинезии, Митерра, похороненная в Гринвиче, Сандро, погибший прошлым летом — и ты, Люций. И да, я проверил — все перечисленные на своих местах. Остаешься только ты.
— Ммм… И как там Митерра? — Люций во время речи Эшера, не отвлекаясь, продолжал двигаться во мне. Я не то, чтобы активно участвовала, но… черт, десять тысяч лет опыта не пропьешь, похоже.
Вопреки своему желанию, вопреки ситуации и настроению, я начинала возбуждаться и уже непроизвольно поднимала бедра навстречу. Вроде бы ничего особенного не делает — в жизни женщины бывает секс, который только терпишь — а что-то все-таки иначе, что-то он такое делает по-другому, и вот уже становится все равно, что у них там за расследование. Правда Люций успевал следить и за ходом беседы.
— Передает, что скучает и обещает нежную встречу, когда освободится, — спокойно сказал Эшер.
Я куснула Люция за плечо.
— Не ревнуй, дорогая, ей еще полторы тысячи лет так лежать, — прокомментировал он. И уже Эшеру: — А я был занят, у меня свидетельница есть.
— Значит кто-то обучил ей новичка. Кто бы это мог быть, если Кастелиус в Полинезии, Митерра в гробу, Сандро мертв, а Люций как раз в том городе, где она использовалась?