Он был прав. Он поцеловал Луизу, а Луиза ответила на поцелуй и наконец сказала:
– Я рада, что ты читаешь правильные журналы.
А Ральф ответил:
– Я тоже… моя радость.
Именно это ему следовало сказать на три недели раньше! Будь он героем рассказа, он бы сразу распознал свой шанс. И ни за что не упустил бы его. Любой герой понял бы: радость приходит нежданно и кончается на мягкий знак.
Теперь видишь? Что и требовалось доказать. Вот в чем ваша проблема: вы, настоящие люди, слишком беспомощны. Чтобы познакомиться, Луизе Хуппфельт и Ральфу Шульцу пришлось привести реальную жизнь в соответствие с чудесными историями.
А ведь это неплохая идея. Может, тебе тоже стоит попробовать. Кто знает? Вдруг это действительно путь к миру во всем мире?
Усевшись за небольшой стол в гостиной, Том Бенеке заправил в портативную пишущую машинку три листа бумаги – два тонких и сверху один более плотный, – проложив их копиркой. Верхний лист был озаглавлен: «Служебная записка», – и Том напечатал под заголовком завтрашнюю дату. Затем посмотрел на мятый желтый лист рядом с машинкой, исписанный его почерком.
– Жарко тут, – пробормотал он себе под нос.
Из короткого коридорчика за его спиной донесся приглушенный лязг проволочных вешалок в шкафу в спальне, и, вспомнив, чем занимается жена, он подумал: Жарко, как в аду… потому что совесть нечиста.
Он поднялся, сунул руки в задние карманы блекло-серых слаксов, подошел к окну гостиной, у которого расположился стол, и замер, дыша на стекло, наблюдая за растущим запотевшим кружком, глядя сквозь осеннюю ночь на протянувшуюся одиннадцатью этажами ниже Лексингтон-авеню. Том Бенеке был высоким, худощавым, темноволосым молодым человеком, он носил пуловер, и по его виду можно было подумать, что в колледже он играл не в футбол, а в баскетбол. Он уперся ладонями в верхний край нижней оконной рамы и толкнул. Но, как обычно, рама не шелохнулась, и ему пришлось сместить руки вниз и резко дернуть, чтобы приоткрыть окно на несколько дюймов. Ворча себе под нос, он отряхнул ладони.
Однако так и не приступил к работе. Он пересек комнату, подошел к коридору и, опершись о дверной косяк, снова сунув руки в задние карманы, позвал:
– Клэр? – А когда жена откликнулась, спросил: – Ты уверена, что не против пойти одна?
– Да, – ответила она приглушенным голосом, и он понял, что ее голова и плечи скрыты в шкафу.
Потом высокие каблучки застучали по деревянному полу, и она возникла в другом конце коридора. На ней была комбинация, и она обеими руками вдевала в ухо сережку. Она улыбнулась ему – стройная, очень красивая девушка со светло-каштановыми, почти золотистыми волосами. Добродушный нрав подчеркивал ее красоту.