– Да, – отрезала она.
– Очевидно, вы его недолюбливаете.
Она не обратила внимания на его слова, резко повернула руль. Завизжали шины.
– Кстати, если вы чем-то рассержены, то совсем необязательно вымещать злость на автомобиле, пока в нем нахожусь я, – заметил Мейсон. – Мне может не удаться нужный жест перед присяжными в суде, если одна моя рука вдруг окажется в гипсе.
– Подумаешь, – заявила она, вписываясь в следующий поворот на еще большей скорости. – Вы можете и обеих ног лишиться.
Мейсон протянул руку и повернул ключ зажигания.
– Хватит, – сказал он.
Она резко нажала на тормоз и повернулась к нему со сверкающими гневом глазами.
– Не смейте прикасаться к машине, когда я за рулем! – заорала Фрэн Челейн. – Вы слышите меня? Не смейте!
– Не пытайтесь рисоваться передо мной, – спокойно ответил Мейсон, – рискуя и своей, и моей жизнью. В этом нет необходимости.
– Я не пытаюсь рисоваться перед вами! – взорвалась она. – Мне плевать на то, что вы обо мне думаете. Я не хочу опаздывать. Если мы задержимся хоть на пять минут, то вообще зря приедем. Он просто нас не примет.
– От меня будет гораздо больше пользы, если я доберусь в целости и сохранности, – заметил Мейсон.
Машина стояла на дорожке. Девушка убрала руки с руля и повернулась к Мейсону.
– Я управляю этой машиной! – закричала она. – И я не хочу, чтобы вы мне мешали! – Внезапно она улыбнулась. – Простите! – импульсивно воскликнула она. – Я не права, я веду себя, как испорченный ребенок. Я просто очень спешу.
– Все в порядке, – примирительно сказал адвокат. – Но ведь у вас вспыльчивый характер, согласитесь.
– Конечно. Я думала, вы об этом знаете.
– Не знал, пока Кринстон не сообщил мне.
– Он вам это сказал?
– Да.
– Ему не следовало говорить подобное.
– А моя секретарша решила, что у вас мрачный вид, – продолжал Мейсон. – Вначале я подумал, что она права, но потом понял, что нет. Вы не мрачны, вы просто в панике – вот и все. Вы выглядите мрачной, потому что напуганы.
Она снова резко повернулась. В ее глазах просквозило удивление. Так ничего и не произнеся, она перевела взгляд на дорогу и завела машину. Никто из них не сказал ни слова, пока автомобиль не остановился у крыльца.
– Нам лучше выйти здесь, – заявила она.
Мейсон открыл дверцу.
– Вы собираетесь присутствовать при разговоре? – поинтересовался он.
Она спрыгнула на дорожку, сверкнув коленями, и поправила юбку.
– Я только представлю вас. Пойдемте.
Адвокат последовал за Фрэн Челейн к входной двери, которую она открыла своим ключом.
– Вверх по лестнице.
Они поднялись и повернули налево. Из одной из дверей вышел мужчина и остановился, уставившись на них. В руке он держал специально предназначенный для стенографирования блокнот, прикрепленный к твердой планке; под мышкой мужчины находились листы чистой бумаги.