Через пару лет он придет выяснять отношения, узнав, что она «по знакомству» отдавала ему что-то вообще даром, что-то — вполовину меньше рыночной цены… И устыдится сам себя, вызвав ее тихие и искренние слезы. Она просто… полюбила его. Ее дети давно выросли, двадцать лет как переехали на континент, а он тут такой… рядом… А ее жизнь пуста без заботы. Тогда он позволит ненадолго слететь своей маске — обнимет эту славную женщину, вытрет заплаканные глаза и станет просто другом, надежнее которого у мадам Стебль не было и не будет. Но это все потом, потом…
***
Флитвик не просто учил его. Он возвращал ему жизнь. Он возвращал ему вкус к ней, и пускай пока тот чаще всего горчил, но уже немало светлых моментов оставило внутри тепло, как самый первый глоток хорошего бренди. Мастер, кстати, и его пристрастил к элитному алкоголю. Пьянство никому из них не грозило: оба слишком хорошо знали — мало что может сравниться с первым глотком…
— Северус, за этот месяц нам с вами надо полностью доработать вашу маску. И сделать это должны, конечно, вы сами. Увы, пока я не вижу, что вы готовы к этому: вы выстраиваете те элементы, которые вам удобны, которые отвечают вашему смурному состоянию. Они в конце концов просто радостно к вам прирастут, но именно это совершенно не нужно. И очень вредно. Поверьте мне, это не те части, что помогут вашему истинному «я» достойно справиться со всем предначертанным. Приросшая маска делает из нас пешек. Вам сейчас нужна маска пешки, которую вы сбросите, дойдя до конца доски, чтобы обернуться ладьей. А еще лучше — ферзем. И это тоже будет маска, но уже другая.
— А кем вы считаете себя, Филиус?
— А я — рабочая лошадка, — ухмыльнулся тот, переставляя пешку.
Северус только языком цокнул от богатства ассоциаций и… понимания. Конь, значит. Легкая фигура. Блокада пешек… Центр доски — лучшее место. О да, понятно, почему Хогвартс! Хотя…
— Почему не Министерство?
Флитвик закашлялся.
— Как вы это себе представляете? При той ксенофобии и снобизме волшебников, каковые сейчас цветут махровым цветом в нашей стране?! Я считал, что у вас голова, чтобы думать…
— А уехать? — Северус обижаться даже не собирался. — Должны быть и более демократичные страны…
— Друг мой, я невыездной с того самого момента, как мне было разрешено учиться и сдавать экзамены вместе с волшебниками. Что до учебы… Семь лет в амплуа домашнего зверька — полезного, разумного, но… не человека. Я не возражал: диплом Хогвартса стоил и не таких унижений и я слишком хорошо помнил, как относились к моей матери. Дети были злы, но это были когтевранцы. Я… играл детеныша, и девочки меня с радостью опекали. Я стал местной достопримечательностью.