— Линда не рассказывала, как мы готовили пиннехьёт? — спросил я и посмотрел на него.
— Пиннехьёт? Что это такое? — спросил Андерс.
— Норвежское рождественское блюдо, — ответил Гейр.
— Бараньи ребра, — объяснил я. — Их солят, вешают, и они вялятся несколько месяцев. Мама прислала мне их почтой…
— Баранину почтой? Это тоже норвежская традиция? — спросил Андерс.
— А как мне было их получить? Короче, моя мама сама солит их и развешивает у себя на чердаке. Вкус у них обалденный. Она пообещала прислать мне их на Рождество, мы собирались съесть их за рождественским столом, потому что для меня Рождество без пиннехьёт вообще не Рождество, а Линда хотела попробовать, но посылка пришла только на третий день после праздника. Отлично, сказали мы и решили еще раз отпраздновать Рождество, теперь с пиннехьёт, и под вечер я взялся распаривать мясо. Мы накрыли стол, белая скатерть, свечи, аквавит, все как положено. Но мясо не желало готовиться, у нас нет кастрюли с достаточно плотной крышкой, квартира вся провоняла бараниной, и только. В конце концов Линда ушла спать.
— Но в час ночи он меня разбудил! — сказала Линда. — И мы посреди ночи, одни, сидели тут и ели норвежское рождественское блюдо.
— Это было здорово, скажи? — спросил я.
— Да! — сказала она и улыбнулась.
— Оно было вкусное? — спросила Хелена.
— Да, — ответила Линда. — На вид, может, не ахти, но вкусное.
— Я думал, ты расскажешь о том, чего не умеешь готовить, — не унимался Андерс, — а тут опять полная идиллия.
— Закроем на это глаза, — сказал Гейр. — Он сделал себе карьеру на рассказах, как у него ничего не получается. Один печальный трагический случай за другим. Стыд, позор и угрызения совести всю нелегкую дорогу. Но сегодня, ради праздника, пусть для разнообразия расскажет, какой он молодец.
— Андерс, интересно, как бы ты стал рассказывать о своих неудачах, — сказала Хелена.
— И это ты говоришь человеку, который раньше был богачом?! В смысле — настоящим богачом, — ответил Андерс, — у меня была квартира в Эстермальме, две машины, огромный счет в банке. Я мог поехать в любую точку мира, когда захочу и насколько захочу. У меня даже лошади были! И что я имею теперь? Заводик в Даларне по производству снеков из бекона, абы хоть как удержаться на плаву. Заметь, блин, что я при этом не ною все время, как вы!
— Кто вы?
— Вы с Линдой, например! Я прихожу домой, а вы такие сидите на диване со своим чаем и жалуетесь, жалуетесь, жалуетесь на все вокруг. И на все мыслимые и немыслимые чувства, с которыми вы вконец измучились. А это не такая сложная штука. Или все хорошо. Или нехорошо. Что тоже хорошо, поскольку потом может стать лучше.