— Очень хочется, но пока подожду. А ты выпей.
— Сначала на Ванью взгляну. Она ведь спит, да?
Линда кивнула, мы зашли в спальню. Ванья спала в своей кроватке, приставленной к нашей двуспальной кровати. Она лежала как будто на коленках, выставив попу и зарывшись лицом в подушку, вытянув руку в сторону. Я улыбнулся.
Линда прикрыла ее одеялом, я вышел в коридор, взял пакеты, отнес их на кухню, включил духовку, вымыл картошку, по очереди наколол каждую вилкой, положил их на противень, предварительно смазав его маслом, поставил его в духовку, а кастрюлю с водой для брокколи — на плиту. Пришла Линда и села за стол.
— Я все склеила, и у меня готов черновой вариант, — сказала она. — Можешь потом послушать? Возможно, мне уже просто не надо ничего трогать.
— Конечно! — сказал я.
Линда делала документальный фильм о своем отце, в среду его надо было сдавать. В последние недели она несколько раз брала у отца интервью, и таким образом он вернулся в ее жизнь после многих лет полного отсутствия, хотя от его квартиры до нашей было метров пятьдесят. Я положил антрекоты на широкую деревянную доску, оторвал бумажное полотенце и промокнул их.
— Выглядят аппетитно, — сказала Линда.
— Надеюсь, вкусные, — сказал я. — Не буду говорить, сколько они стоят.
Картофелины такого микроразмера должны были запечься за десять минут, поэтому я поставил на плиту сковородку и кинул брокколи в кастрюлю, — вода как раз вроде закипела.
— Я накрою на стол, — предложила Линда. — Мы будем есть в гостиной?
— Давай, да.
Она встала, достала из шкафа две зеленые тарелки, два бокала и унесла в гостиную. Я пришел следом с вином и бутылкой минералки. Когда я вошел, она вставляла свечи в подсвечник.
— У тебя есть зажигалка?
Я кивнул, нашарил зажигалку в кармане и протянул ей.
— Скажи, так уютнее? — спросила Линда и улыбнулась.
— Гораздо, — ответил я. Открыл бутылку и налил вино в один бокал.
— Очень жалко, что тебе нельзя, — сказал я.
— Глоточек, наверное, можно, — ответила она. — Просто вкус попробовать. Но я потом, с едой.
— Отлично, — ответил я.
По дороге на кухню я снова остановился перед кроваткой Ваньи. Теперь она лежала на спине, раскинув руки в стороны, как будто ее скинули к нам вниз с большой высоты. У нее была круглая как шар голова и короткое тело, а на нем — более чем достаточно жирка. Наша патронажная сестра посоветовала нам в последний раз похудеть Ванью. Например, не кормить ее каждый раз, когда она плачет.
Да, они в этой стране сумасшедшие.
Я оперся о бортик и наклонился к Ванье. Она спала с открытым ртом и сопела носом. Изредка я замечал в ее лице черты Ингве, но потом сходство исчезало, в целом на меня и моих она не походила.