Ванья и Хейди крутились рядом, иногда подходили и гладили меня по плечу, потом уходили в комнату поиграть, приходили снова. Для них, внезапно подумал я, это какая-то неслыханная вещь, что я не двигаюсь и ничем не занят. Они как будто заново со мной знакомились. Матч кончился, и я пошел помыться. У нас не было душевой стойки, мы держали душ в руке, но сейчас я не мог, оставалось только наполнить ванну и осторожно залезть в нее. Ванья с Хейди пришли на меня посмотреть.
— Папа, тебе помочь мыться? — спросила Ванья. — Хочешь, мы с Хейди тебя помоем?
— Да, было бы здорово, — сказал я. — Видите рукавички? Возьмите каждая по одной, намочите в воде и выдавите немного мыла.
Ванья точно следовала моим инструкциям, Хейди обезьянничала с нее. И вот они встали у бортика, наклонились вперед и стали намыливать меня своими рукавичками. Хейди смеялась, а Ванья действовала серьезно и целенаправленно. Они вымыли мне руки, шею и грудь. Хейди быстро надоело, и она убежала в гостиную, но Ванья продолжала меня мыть.
— Понравилось? — спросила она наконец.
Я улыбнулся, потому что это был мой вечный вопрос.
— Да, мне очень понравилось. Прямо не знаю, что бы я без тебя делал.
Она просияла и тоже побежала в гостиную.
Я лежал, пока вода совсем не остыла. Сначала футбольный матч, потом предолгая ванна. Вот это воскресенье!
Ванья пару раз заходила посмотреть, явно выжидала, когда покажут бандаж. Она говорила по-шведски все еще на стокгольмский манер, но если я, например, проводил с ней полдня или она вдруг чувствовала нашу с ней близость, в ее речи начинали проскакивать слова из моего диалекта. Чаще всего она начинала говорить «мэня» вместо «меня». «Подыми мэня», говорила она. Я каждый раз хохотал.
— Маму можешь позвать? — попросил я.
Она кивнула и убежала. Я осторожничая вылез из ванны и к приходу Линды уже успел вытереться.
— Можешь сделать мне бандаж? — попросил я.
— Конечно.
Я показал, как его накладывать, и сказал, чтобы она затягивала посильнее, иначе смысла нет.
— Сильнее!
— Тебе не больно?
— Немного больно, но чем туже, тем меньше боли про ходьбе.
— Хорошо, как скажешь.
И она потянула сзади.
— А-а-а! — завопил я.
— Слишком сильно?
— Нет, нормально, — сказал я и повернулся к ней.
— Зря я так сердилась, — сказала она. — Я просто испугалась — как я несколько месяцев буду справляться со всем в одиночку.
— Да нет, — сказал я. — Через несколько дней я наверняка смогу отводить их и забирать, как обычно.
— Я понимаю, что тебе больно и что ты не виноват, но я очень устала.
— Я знаю. Но все будет хорошо. Все устроится.