Сосредоточив мощный огненный кулак, новый командующий 11-й армией намеревался стереть с лица земли русские укрепления на Сапун-горе, но судьба послала ему ещё один тревожный знак. Во время обстрела узлов сопротивления противника у шести 280-миллиметровых гаубиц и одного 305-миллиметрового орудия разорвало ствол. Возможно, это было досадным стечением обстоятельств, когда в результате интенсивной нагрузки не выдерживал орудийный металл. Явление в артиллерийском деле привычное, хотя не столь частое, что наводило на мысль о возможной диверсии – добавлении в орудийный ствол песка. Все эти версии имели право на существование, но выход орудий из строя заметно ослабил огневой удар немцев. Когда штурмовые группы бросились на штурм советских укреплений, многие огневые точки обороны не были подавлены. Это привело к срыву штурма, но немецких генералов это нисколько не смутило. Подтянутые к передовой линии 170-миллиметровые гаубицы были готовы открыть огонь по вновь выявленным огневым точкам врага и полностью уничтожить их.
Немецкие артиллеристы уже дали пристрелочные залпы, как в это время со стороны Кадыровки в наступление перешли войска генерала Казакова.
За прошедшие сутки генерал очень многое успел сделать. Посланные им разведчики добыли «языка», чья откровенность позволила узнать, что соединениям Казакова противостояли солдаты 213-й резервной дивизии. Пользуясь временным затишьем, немцы бросили свои лучшие части на Сапун-гору.
Также важные вести принесли генералу саперы. Они выявили отсутствие минных полей на этом участке фронта и проделали проходы в проволочных заграждениях противника.
Выждав удобный момент, когда все внимание противника было приковано к Сапун-горе, без артиллерийской подготовки советские солдаты атаковали противника. Их наступательные действия поддерживали два взвода танков Т-26. Собранные со всего СОР, они отправились в свой последний поход за Родину, за Сталина, с твердой верой в лучшее будущее своего народа. Некоторые из них имели две башни и являлись анахронизмом танкового дела, но это не помешало им смять проволочные заграждения немцев и уничтожить их пулеметные гнезда. При поддержке пехоты они смело атаковали позиции врага, и, хотя для многих из них эта атака стала последней, они с честью исполнили свою «лебединую песню».
Вчерашние запасники не выдержали внезапной атаки советских войск и обратились в бегство. Для исправления сложившего положения и отражения угрозы флангового удара немцы были вынуждены прекратить наступление.
И вновь начались жаркие схватки, которые позволили немцам остановить наступление противника и даже потеснить его на сто – сто пятьдесят метров, но на это ушли все их силы. Общие потери германских войск в этот день составили около полутора тысяч человек убитыми, ранеными и без вести пропавшими. Для немецких войск это были серьезные потери, но даже это не охладило наступательный пыл генерала Фреттера-Пико. Ему нужно было оправдаться перед фюрером за понесенные потери, и ради этого он предпринял ещё одну попытку. Ничуть не брезгуя плагиатом, он использовал идею Манштейна морского десантирования в тыл противника. Сто тридцать лодок были готовы для проведения этой операции, и грех было ими не воспользоваться.