– Что?
– Она узнала кое-что о своем начальнике – ну, о том, которого терпеть не могла. Собрала на него втайне целое досье и собиралась передать в полицию.
– Думаешь, это он? Сказала следователям?
– Они не заинтересовались. Говорят, он был за границей. А я считаю, что он достаточно умен, чтобы подстроить себе алиби.
Джеймс нетерпеливо стонет.
– Почему расследование идет так долго? – жалуется он. – Ужасно тяжело ничего не знать.
Его телефон звякает – новое сообщение.
– Это от Алана? Спроси, можно ли воспользоваться его хижиной и как туда добраться.
– Я и так знаю, – откликается Джеймс, набирая ответ. – Он меня сто раз туда водил.
– Мама была в курсе? – Уверена, она ни за что бы не одобрила.
Джеймс закатывает глаза.
– Ты ведь помнишь, что мне почти двадцать один, правда? Мне уже давно не нужно спрашивать ее разрешения.
– Да, конечно. Хотя для меня ты все равно маленький. И всегда будешь маленьким, даже когда у тебя пойдут свои дети.
Вновь недовольный стон. Мне почему-то сложно представить Джеймса взрослым, с семьей. Он какой-то не от мира сего, наивный и будто остановившийся в развитии. «Может, он гей?» – мелькает у меня мысль. Не помню рядом с ним никаких девочек. Мальчиков, правда, тоже. Наверное, все изменится в ближайшее время, тем более что теперь он обеспечен. Если я не угожу за решетку, надо быть начеку, чтобы его кто-нибудь не обвел вокруг пальца. Еще одна тема для обсуждения во время прогулки или у костра под звездами.
Расплатившись с долготерпеливым таксистом, мы перебираемся в потрепанную машину Джеймса. Внутри грязно, даже по моим стандартам, – приборная панель в пыли, на сиденьях крошки, под ногами пакетики из-под чипсов и пустые банки. Пахнет сигаретами и еще чем-то непонятным, на обивке странные потеки, о происхождении которых я предпочитаю не думать. Рюкзак Джеймса летит назад, где как будто лежало дерево – остались кусочки коры, листья, земля…
– Помогал другу кое-что перевезти, – поясняет он, заметив мой взгляд. – Я ведь один с машиной.
В голосе звучит искренняя гордость, так что я воздерживаюсь от комментариев по поводу состояния автомобиля. Слава богу, Джоанна не видела. Нотациям конца не было бы, особенно заметь она банку из-под газировки, используемую в качестве пепельницы. Ладно, по крайней мере, машина на ходу. Меня радует, что Джеймс водит аккуратно – всегда включает поворотники и не превышает скорость. Правда, то и дело косится на лежащий на коленях телефон, когда на том выскакивают уведомления.
– Хочешь, я буду смотреть, что там? – предлагаю я.
– Э-э… Мобильный этикет, тетя Сара, знаешь ли. В смысле – «нет».