Титов открыл дверь машины и, вылезая из нее, кивнул Пастухову:
— Пойдем, Юра, в бар. Осмотримся, обстановку оценим.
— Что там оценивать, мочить их надо, козлов, людоедов херовых! — с горячностью вскричал Кислицин.
— Сиди тихо тут и не дергайся, ястреб ты наш одноногий, — цыкнул на него Титов и, хлопнув дверью, направился в сторону бара. Следом за ним пошел Пастухов.
В баре было довольно многолюдно.
Свободными оказались лишь пара столиков, один из которых заняли Титов и Пастухов.
Это был обычный бар, неброско, но добротно отремонтированный, в отделке которого преобладало дерево. Здесь царил полумрак, негромко играла музыка. Вечер только начинался, и веселье постепенно нарастало.
Едва Титов и Пастухов сели за столик, к ним подошла официантка, дама лет сорока, одетая по здешним стандартам: в белую блузку и черную юбку.
Деловито пережевывая жвачку, официантка поинтересовалась:
— Что будете пить, мальчики?
— Да нам что-нибудь пожрать, девушка, — широко улыбнувшись, ответил ей Пастухов, — мы, понимаете, с работы. Ну и пива, конечно.
— Что именно? — спросила официантка, протягивая меню.
Юрий отклонил меню и сказал:
— Мясные блюда на ваш вкус, пиво импортное в банках, и, если можно, побыстрей.
Официантка захлопнула свою книжку и отошла от стола.
Между тем все внимание Пастухова было поглощено братьями Грибановыми.
Они, похоже, были желанными гостями в этом заведении: оккупировали мягкий кожаный уголок в дальнем конце зала. Таких было всего два: один из них пустовал, во втором сидели романовские братки.
Перед ними стоял пожилой пышнопузый мужчина, одетый в вельветовый пиджак и белую рубашку с галстуком.
Это был явно хозяин заведения, и по тому, как он услужливо склонился к развалившимся на мягком диване бандитам, можно было заключить, каков характер их отношений. Он боялся Грибановых и заискивал перед ними.
Перемолвившись несколькими фразами с бандитами, управляющий жестом подозвал к себе официантку, которая только что приняла заказ у Титова и Пастухова и направлялась, видимо, в кухню.
Женщина подошла к Грибановым, достала из своего кармана маленький блокнотик и авторучку, приготовившись записывать. На сей раз она радушно улыбалась.
Улыбнулся ей и развалившийся на диване Антон Грибанов, при этом шутливо, по-свойски обнял ее. Поскольку он сидел низко, обнимать ее за талию ему было неудобно, и он обнял ее… за ногу. При этом его рука погрузилась глубоко в пространство, скрываемое юбкой.
Титов, наблюдавший за этой сценой, увидел, что официантка не возражала против подобной фривольности.
Она так и осталась стоять с записной книжкой в руке, только улыбка ее стала явно натужной. В таком состоянии официантка записала продиктованный Грибановым заказ и шустро ринулась его исполнять.