Александр. Неаполь, 9 июня 1804 года
Королева вчера прислала просить Карпова отправить, не теряя времени, курьера в Петербург, а как у нас большая часть экспедиции была готова, то и согласились на просьбу ее. Я одиннадцать часов не выходил из канцелярии, всю эту ночь прописал: хотя устал как собака, не хочу, чтобы Артемьев явился к тебе с пустыми руками; он у нас стоял во все время, что был в Неаполе, и расскажет тебе, что мы делаем, как веселимся и как скучаем. Не знаю, что приспичило так королеве: то и дело отправляет теперь курьеров.
По случаю беспрестанных грабежей курьеров французами, кои отнимают у них депеши, послали мы фельдъегеря морем до Триеста. Французский посол объявил Бонапартово императорство и ждет новых кредитивов. Здешний двор признает сей новый титул и на днях сих отправит курьера в Париж с новыми кредитивными письмами и инструкциями к своему послу. Что скажет ваш император [Франц II]? Господство французов начинает здесь несколько чувствоваться, и надобно думать, что скоро потребуют, чтобы неапольские порты были англичанам заперты. Им уже делают маленькие шиканы. Казначею их, платившему здесь пенсии различным эмигрантам и проч., внушено выехать из Неаполя, и он удалился. Находящемуся здесь английскому военному кораблю не хотели было давать нужных для пропитания провизий и тому подобное. На ссору французского здесь посла с Актоном первый консул сказал: «Что это сия маленькая, ничтожная держава забрала себе в голову? Но теперь не время о сем говорить», – и подлинно знают, что он никогда не велел требовать удаления Актона и что все угрозы объявить войну и проч. французским послом выдуманы для лучшего успеха в намерении его опрокинуть Актона, что и удалось. Ежели неосновательные слухи о восстановлении сего министра не оправдаются, то можно полагать, что король поедет в Сицилию.
Александр. Неаполь, 14 июня 1804 года
Карпов все болен и очень еще слаб, смесь всяких болезней, между прочим и Гришина; но чур молчать! Он даже не может подписываться, так рука трясется, и теперь я пишу от себя к Чарторыжскому и веду именем Карпова все прочие переписки. Оно так, ничего. Прошу ко мне относиться с почтением, забыть, что я ваш братец, и помнить, что я полномочный и чрезвычайный канцелярский служитель.
Александр. Неаполь, 3 июля 1804 года
Король намедни аплодировал Болье и сим переклонил на его сторону малую часть упрямцев, коим он не нравился. Он танцевал па-де-де с Тарабатони и делал Зефира бесподобно. Между тем здесь не все бесподобно. На той неделе мальчик восемнадцати лет зарезал родного брата и отца. Я хотел идти смотреть, как будут его вешать, но ужаснулся одною мыслию видеть такого изверга. Другой, с ним повешенный, зарезал в самой тюрьме двух человек. Каков наш Неаполь? Невероятно, до какой степени дошли здесь пороки и развращение. В Риме папа принужден был в Св. Петре велеть ставить во всех углах часовых, ибо в Страстную неделю, когда церковь иллюминована одним только огненным крестом, поставленным в середине, по углам римлянки со своими кавалерами-servente делали спокойно свои дела.