Рорк наблюдал за моими метаниями, уголки его губ опустились, а нефритовые глаза сделались на несколько тонов темнее обычного.
Я страшилась их реакции. Что, если они предложат аборт? Нет, они никогда бы такого не захотели. Что, если Рорк накинется на Джесси и выбьет из него все дерьмо? Или что, если они не расстроятся? Если они отреагируют с облегчением, потому что будущее человечества важнее моей судьбы? То есть, это так, но… Блядь, я сама запутывалась в этих «что, если».
Я втянула глубокий вдох и просто вытолкнула все наружу.
— Я просто… я хочу, чтобы вы были счастливы, парни. Я… Боже, я так счастлива, и я хочу, чтобы вы тоже ощутили эту радость.
На глаза навернулись слезы. Долбаные гормоны.
Рорк скрестил руки на груди и наградил меня взглядом «какого черта?», тогда как Джесси склонил голову набок и твердо всматривался в мои глаза.
Дерьмо, я все затягивала и делала только хуже.
— Я испытывала кое-какие странные изменения. Прилив энергии. Я могу взрывать жуков. Эм… запредельное сексуальное влечение.
Джесси широко распахнул глаза, и его взгляд опустился к моему животу.
— Нет, — Рорк покачал головой, и его руки упали вдоль боков.
Я стиснула пальцами ладони Мичио на моей талии.
— Я беременна.
Как только эти слова слетели с моих губ, Рорк резко развернулся и хлопнул ладонями по стене. Его голова опустилась между опирающимися руками, а мускулистые очертания его позвоночника взбугрились, когда он втянул тяжелый вдох.
Мои ребра сжались с такой силой, что возникло ощущение, будто все задыхается изнутри.
Стоявший рядом с ним Джесси побледнел. Его шок быстро превратился в отрицание, которое помрачнело до злости.
— Это должна быть ошибка, — прорычал он. — Этот ребенок не может быть моим.
Переполненная паром ванная сомкнулась возле меня, мои прерывистые выдохи добавлялись к душной влажности. Будь я сейчас на месте Джесси и Рорка, слушая, как один из них краткой фразой сообщает мне, что умирает, я бы тоже пребывала в отрицании. А потом я бы слетела с катушек, блядь.
Но вместо этого я стояла на другом конце комнаты, окруженная руками Мичио, мое сердце разбивалось, а ноги замерли, приготовившись к тому, что земля задрожит под натиском их гнева.
Джесси перевел прищуренный взгляд на Мичио, стоявшего позади меня.
— У нее была спираль, — лавина его голоса грохотала громче с каждым словом. — Я видел ее на экране!
Он направил свой нрав в ярость, черты его лица исказились, а затем разгладились, когда он взял себя в руки.
Его голос понизился, и он гневно смотрел на Мичио.
— Этот ребенок должен быть твоим.