Осталось ли в мире вообще достаточно пуль, чтобы уничтожить их всех?
Я посмотрела на Мичио.
— Но нимфы могут умереть с голода? Амос сказал, что ему приходилось кормить Ши, чтобы ей не становилось хуже.
Мичио кивнул.
— Эволюционирующие существа, — сказал Джесси, — это причина, почему эта предсказанная беременность вызывает беспокойство, — монотонным голосом он объяснил последнее предсказание, ребенка, который мог спасти человеческую расу, его дочь, а также цена, требующаяся для того, чтобы она пришла в мир. — Эта беременность уничтожит ту самую причину, ради которой мы сражаемся день за днем, единственную причину, по которой мы продолжаем жить.
Я прикрыла глаза от свирепости их взглядов, давивших на меня.
— Я не единственная причина…
— Единственная, — просто сказал Джесси.
Мозолистый палец гладил кожу вокруг моих глаз, пока я их не открыла.
Рорк смотрел на меня с расстояния нескольких дюймов, и морщины беспокойства избороздили его суровое лицо.
— Ты действительно единственная причина, любовь моя.
Острый укол пронзил мою грудь и перехватил дыхание.
— А вы — моя.
Если бы ситуация была обратной, я бы не могла представить, как позволю одному из них умереть, чтобы спасти безликие поколения последующих людей. Порядочность и доброта мужчин, которых я любила, была определенной. Я не могла сказать того же о мужчинах, которых этот жестокий мир породит, расплодившись дальше.
Никто не сказал ни слова, пока Джесси пересказывал суть предсказания и нависших над нами «что если», которые мы с ним уже обсудили.
Когда он закончил, тишина затянулась навечно. Она оказалась еще более неловкой, чем я себе представляла. Ни Рорк, ни Мичио не прокомментировали убежденность Джесси, что ребенок будет от него. И они не спрашивали моего мнения о видении, которое граничило где-то между ужасом, смятением и ошеломительной нерешительностью. Я в свою очередь не подталкивала их озвучить свое мнение. Я хотела, чтобы каждый из них смирился с этим по своему.
Наконец, Рорк нарушил молчание.
— Не то чтобы это имело значение, поскольку я лишь один раз в жизни пустился в сексуальный загул, — он сверкнул усмешкой, которая быстро превратилась в суровую линию губ. — Я бесплоден.
— Что? Как? — я всмотрелась в его печальные глаза и проследила за его взглядом через ров.
Мичио стоял во весь свой высокий и зловещий рост, как каменная скульптура позади него.
— Когда он находился в плену на Мальте, я провел над ним кое-какие тесты.
Весь кислород меня покинул.
— Какого ж нахрен хера?
— С моего разрешения, — Рорк сжал мое бедро. — Добрый доктор высказал кое-какие логичные мысли о том, что ты единственная выжившая женщина среди стремительно вымирающей человеческой расы, — он пожал плечами. — Так что я подрочил в чашечку и позволил ему потыкать в мои шарики.