— Говори, пожалуйста — остался бы кто-нибудь из них здесь? Вышла бы Мариам замуж за Стинки и уехала в Бейрут, если бы Майк не одобрил? Имя «Фатима Мишель» могло быть ее признанием принятой вере плюс желанием ее мужа сделать комплимент своему ближайшему другу, или — оно могло быть кодом, таким же ясным, как двойное имя малютки Эбби. Если так, носит ли Стинки рога не ведая этого? Или с безмятежной гордостью, как молва приписывает Иосифу? Хм… пожалуй, можно сделать вывод: Стинки хорошо знает свою гурию, братство по воде не допускает таких важных пропусков. Если это было важно, в чем, как врач и агностик, Джубал сомневался. Ио для них это будет…
— Вы меня не слушаете.
— Извини, Витаю в облаках.
Да прекрати же, мерзкий старик… ищешь скрытый смысл в именах, которые матери дают своим детям! Скоро ты займешься нумерологией… потом астрологией… спиритизмом — пока старость не зайдет так далеко, что не останется ничего, кроме как поместить тебя под присмотр в богадельню, больного старика, слишком тупого, чтобы разделиться с достоинством. Иди к запертому ящику № 9 в клинике, шифр «Лета"[48] и используй два грана[49], впрочем и одного более чем достаточно…
— Нет никакой необходимости читать вырезки, потому что мы контролируем новости о Майке… и Бэн дал нам обещание брата по воде сразу же сообщать любые частные новости, какие нам понадобятся. Джубал, Майку невозможно причинить вред. Если бы вы посетили Гнездо, как сделали мы трое, вы бы об этом знали.
— Меня никогда не приглашали.
— Нас тоже. Никому не нужно приглашение в собственный дом. Вы ищете себе оправдание. Джубал. Бэн звал вас, Доун и Дюк приглашали вас.
— Майк не приглашал меня.
— Босс, Гнездо принадлежит мне и вам точно также, как и Майку. Майк первый среди равных… как вы здесь. Эбби здесь лома?
— Вообще-то — ответил он — право собственности по наследству переходит к ней… с пожизненной арендой для меня — Джубал изменил свое завещание, зная, что с завещанием Майка отпала необходимость обеспечивать кого-нибудь из братьев Майка по воде. Но не будучи уверен в «водном» статусе этого птенца — за исключением того, что обычно она была мокрой — он сделал изменения в ее пользу и в пользу еще кое-чьих наследников — Я тебе не собирался говорить, но если ты будешь знать, вреда тоже не будет.
— Джубал… вы заставили меня плакать. И почти заставили меня забыть, о чем я говорила. А я должна сказать. Майк никогда не станет вас торопить, вы же знаете. Я грок он ждет наполнения… и я грок вы тоже.
— М-м-м… я грок, ты права.
— Хорошо. Думаю вы особенно мрачны сегодня из-за того, что Майка опять арестовали. Но это случалось много…