Он уловил присутствие еще одного живого существа. Старенькая многоножка спускалась с потолка, крутясь вокруг своей оси. Смит с восторгом разглядывал ее, соображая, не принадлежит ли она к этому гнезду.
В это мгновение вошел доктор Арчер Фрэйм, сменивший Таддеуса.
— С добрым утром — сказал он — Как вы себя чувствуете?
Смит проанализировал вопрос. В первой фразе он узнал формализм, не требующий ответа. Перевод второй фразы был неоднозначен. Когда ее использовал доктор Нельсон, это было одно, когда использовал капитан ван Тромп — это был формализм. Он почувствовал замешательство, слишком часто охватывающее его при попытках общения с этими существами. Но он заставил себя оставаться спокойным и рискнул ответить:
— Чувствую себя хорошо.
— Хорошо — эхом отозвалось существо — Доктор Нельсон будете минуты на минуту. Готовы к завтраку?
Все понятия входили в словарь Смита, но он не был уверен, что правильно понял услышанное. Он знал, что он был пищей, но не знал, что для этого нужна какая — то готовность. И он никак не ожидал, что ему окажут такую честь. Он не знал, что с продовольствием здесь обстоит так туго, что приходится уменьшать число членов группы. Он испытывал легкое сожаление, поскольку в новых событиях надо было столько грок, но не собирался протестовать.
Однако он был избавлен от трудностей перевода появлением доктора Нельсона. Корабельный врач осмотрел Смита и обратился к нему:
— Стул есть?
Смит понял вопрос. Нельсон всегда задавал его.
— Нет.
— Мы позаботимся об этом. Давай, поешь. Санитар, принесите поднос.
Нельсон скормил ему три кусочка, потом вложил в его руку ложку и велел есть самостоятельно. Это было утомительно, но зато принесло ему такую радость, ибо это было первое действие, сделанное без посторонней помощи с того мгновения, как его поместили в это странное стиснутое пространство. Он очистил тарелку и вспомнил вопрос «Кто это?», чтобы вознести хвалу своему благодетелю.
— Не «кто», а «что», хочешь ты сказать? — ответил Нельсон — Синтетическое желе…, впрочем, вряд ли это тебе о чем-нибудь говорит. Закончил? Великолепно. Теперь поднимайся.
— Прошу прощения? — это было условное понятие, используемое при потере контакта.
— Я говорю: выбирайся из постели. Встань. Походи. Конечно, ты слаб, как новорожденный котенок, но ты никогда не нарастишь мускулы, лежа в постели.
Нельсон открыл клапан, спускающий воду. Смит подавил чувство незащищенности, зная, что Нельсон хочет ему только добра. Вскоре он лежал на дне кровати, облепленный сморщившейся оболочкой. Нельсон сказал: