— Что вы предприняли?
— Ничего, сэр. Ваши указания…
— Хорошо — Нельсон осмотрел Смита, взглянул на аппаратуру позади кровати, точно такую же, что и в смежной комнате — Дайте мне знать, если что-нибудь изменится — и он повернулся, чтобы уйти.
Таддеус оторопело уставился на него.
— Но, доктор…
— А каков ваш диагноз, доктор? — осведомился Нельсон.
— М-м-м… Мне не хотелось бы говорить о вашем пациенте, доктор.
— Я спросил вас о диагнозе.
— Хорошо, сэр. Шок… нетипичный, возможно — увильнул он от ответа — Шок, приведший к летальному исходу.
Нельсон кивнул.
— Разумно. Но это особый случай. Я видел пациента в таком состоянии, наверное, дюжину раз. Взгляните — он поднял руку Смита и отпустил ее, рука осталась в том же положении.
— Каталепсия? — спросил Таддеус.
— Называйте так, если вам нравится. Только смотрите, чтобы его не тревожили, и дайте мне знать, если что-нибудь изменится — Нельсон положил руку Смита на место.
Он ушел. Таддеус поглядел на пациента, покачал головой и вернулся к себе. Мэчем достал карты.
— Криббидж?
— Нет.
Мэчем сказал:
— Если вам интересно мое мнение, док, то этот человек не жилец на белом свете.
— Никто не собирается спрашивать твоего мнения. Пойди покури с охраной. Мне надо немного подумать.
Мэчем пожал плечами и вышел в коридор. Охранники вытянулись в струнку, но увидев, кто это, расслабились.
Моряк повыше спросил:
— Что там была за беготня?
— Он родил пятерых за раз, и мы спорили, как их назвать. Ну, мартышки, у кого найдется сигаретка? И огонек?
Второй моряк вытащил пачку сигарет.
— И как теперь быть с кормлением?
— Ничего, что-нибудь придумаем — Мэчем ткнул сигаретой почти в лицо моряку — Как бог свят, джентльмены, я ничего не знаю об этом больном.
— Что это еще за приказ: «Никаких женщин»? Он что, сексуальный маньяк?
— Все, что я знаю, ото то, что его доставили с «Победителя» и велели не тревожить.
— С «Победителя»! — понимающе кивнул первый моряк — Тогда все ясно.
— Что ясно?
— Тогда во всем этом есть смысл. У него не было ни одной женщины — он не видел ни одной, он не касался ни одной месяцами. И он болен, понимаете? Они боятся, что если он положит на бабу руку, то загнется — он моргнул — Я бы точно загнулся.
Смит чувствовал присутствие докторов, но грок, что они приходили с добрыми намерениями. Не было нужды высвобождаться целиком.
Ранним утром, когда санитарки задевали лица своих пациентов мокрыми и холодными полами своих халатов, Смит вернулся к жизни. Он ускорил биение сердца, дыхание и обвел взглядом помещение, рассматривая его спокойно и безмятежно. Он тщательно разглядывал помещение, запоминая все детали. Он видел такое впервые, поскольку был не способен к восприятию, когда его доставили сюда. Место это было для него необычным — на всем Марсе не было ничего подобного. Не напоминало оно и клиновидные помещения «Победителя». Восстановив в памяти события, тянущиеся от его гнезда к этому месту, он готов был принять их и радоваться им.