— Там движение, — заметил я выходящих из здания, в котором должен быть бункер женщин и детей. Мужиков нет. Мы поспешили на встречу.
Увидев нас, девушки загородили собой гомонящих детей, что размазывали сопли и слёзы. Я поднял руки вверх и сказал:
— Мы не враги вам. Наше поселение находится там, — указал я рукой вдаль. — Нас два дня как на планету закинули, заставив подписать контракты. Русские мы…
Тут вступил дед:
— Мы ищем молодого человека, что не вернулся с охоты. Зовут Алексеем.
— Да, Леша нам знаком, — расплакалась ответившая нам, а вслед за ней и остальные. Всего их было одиннадцать. Четыре девушки и семь детей младше десяти. — Мы думали, бандиты прилетели за данью и чтобы потешить плоть… — залились они краской и стали рассказывать свою историю. — Но нет. Оказывается, они нашли большое месторождение ценного минерала и им были нужны шахтёры, вот они и приказали, всем сниматься с мест и грузиться на корабль. Староста и другие не выдержали и пальнули по главарю из ружья, началась перестрелка. Зачинщиков убили, а остальных как рабов загнали на корабль и увезли.
— А как же вы?
— В разгар битвы из леса выбежал Алексей, что стал помогать нам, отбиваться, но был ранен. Мы затащили его в подвал и запечатали вход.
— Он там? — Побежал я в здание, не слушая объяснений девицы и крича Лёха, Лёха, на ходу. Он молчал, не отвечая. На душе кошки скребут.
Вход в убежище был прямо по центру гостиной. Люк был так хорошо спрятан, что сливался с полом. Спустившись по скрипнувшей деревянной лестнице, я оказался в слабоосвещённом помещении, полном банок солений и маринадов на полках. Видимо большой у них огород был.
По центру комнаты, в луже собственной крови лежал белый как мел Лёша. Я опустился на колени и заплакал. Сзади заговорила всё та же девица.
— Когда он приходил в сознание, то подбадривал всех, обещая, что скоро здесь будет его друг Ваня, который спасёт нас и накостыляет бандитам. Не бросит. Малыши верили… — Хлюпнула она носом.
— Ты погиб как герой, друг. — Поднял я его на руки и понёс в бот. Нужно отвезти домой. Похоронить по человечески. Слёзы застилали глаза…
Сборы были недолгими. По просьбе оставшихся на свободе жителей сожженного поселения, мы собрали трупы их друзей и родственников. Опустошили кладовую с продуктами и вылетели домой, надеясь, что за наше отсутствие туда никто не наведался.
— Ты как? — спросил меня отец, после похорон. Пришлось знатно поработать лопатой, организовав кладбище, на котором высились пятьдесят три надгробия.
— Плохо. Я и не думал, что его смерть так ударит по мне. — Смотрел я, не мигая в стену.