.
Правда, в отличие от аналогичных ситуаций начала и середины XX века, международное сообщество было готово помочь Аргентине. В ответ на просьбу МВФ оперативно одобрил план правительства Аргентины и утвердил предоставление 50 млрд долларов в рамках stand-by-кредита [137]. Несмотря на все усилия, курс песо к концу 2018 года потерял около 36 % с начала года [138]. Но Макри это не помогло – на выборах осенью 2019 года он проиграл… Кристине Киршнер – тому самому президенту, при котором страна в очередной раз ушла в популистский экономический штопор. Аргентинский цикл начался заново.
Я хочу покаяться перед читателями. Мы намеренно изложили историю Аргентины за последние 150 лет так подробно и нудно. Именно такой она и была в реальности – течение этих бесконечных постресурсных циклов, внутри которых попытки стабилизировать бюджет приводили к потере конкурентоспособности экономики и протестам привыкших к высоким уровням субсидий граждан, в результате чего власть менялась и получившие ее популисты смягчали политику за счет бюджета – и это приводило к бюджетному и долговому кризису.
Ни разу со времен первых всеобщих выборов Аргентине не удалось до конца пройти кризис перехода к монетаристской экономике, сполна расплатиться за прошлые ошибки и ресурсное изобилие начала XX века и выстроить диверсифицированную экономику, способную генерировать достаточный ВВП на душу населения, чтобы обойтись без убивающих финансы страны систем субсидий и зависимости от мировой конъюнктуры. За эти 100 лет доля Аргентины в мировом ВВП сократилась в два раза и продолжает падать. В 1950 году Аргентина всё еще входила в двадцатку стран с наибольшим уровнем ВВП на душу населения. Сегодняшние доходы на душу населения в Аргентине составляют лишь 40 % от среднего уровня по развитым странам [139].
Перспектив выхода из этого цикла не видно – в борьбе за власть аргентинские политики привлекают избирателей краткосрочными выгодами, в основном обещая раздачу льгот, субсидий и социальную поддержку.
Основная проблема экономики Аргентины – конечно, низкая диверсификация и простая структура экспорта, наследие времен сельскохозяйственного бума. Многочисленные «индустриализации» не дали эффекта. Не правда ли, это похоже на попытку «развития сверху», которая постоянно предпринимается в России? В конце второго десятилетия XXI века свои «аргентинские» ошибки российские власти могут успешно маскировать нефтедолларами; но когда их поток по той или иной причине иссякнет (как закончился сельскохозяйственный бум в Аргентине), мы столкнемся с похожим эффектом.