– Ты живая, – Райдер опускает мои ноги и помогает мне сесть на стол. – Оказывается, ты крикунья.
Бью его по плечу, когда он оттопыривает ухо, делая вид, что оглох.
– Заткнись, Хейс, – он наклоняется ниже, издевается надо мной в то время, пока я пытаюсь собрать свои мысли воедино. – Боже, Райдер!
Показываю ему на следы спермы, оставленные на стеклянном столе, она вытекает из меня. – Ты будто конь, честное слово. Откуда в тебе столько? Каждый раз одно и то же!
Райдер слегка толкает меня, чтобы я оперлась на локти, садится на корточки и внимательно рассматривает моё интимное место. Одной рукой удерживает мой живот, а пальцем второй размазывает по моим половым губам сперму.
– Это семя, Дани. Мне нравится наблюдать за тем, как оно вытекает из твоей розовой, маленькой киски. Она забирает себе столько, сколько может взять, а остальное выходит. И перестань закатывать глаза и краснеть, – строго говорит он. – Как ты пахнешь…как мы пахнем… Черт, снова хочу тебя!
Убираю его руку и встаю, по внутренней стороне бедра медленно стекает сперма, когда Райдер обхватывает мою ногу и удерживает. Его поцелуй в мою ягодицу сменяется укусом. Он словно животное, поставившее метку. Отталкиваю его со смехом и иду в ванную комнату, на пути оглядываюсь и вижу, как он сжимает свой твёрдый член рукой. Подмигиваю ему и срываюсь на бег. Я знаю, чем закончится это принятие душа.
Каким был бы мой новый день, если бы я не был окружён её вниманием? Иногда мне кажется, что это сон, в котором все слишком хорошо. По крайней мере, для меня. Я постоянно оглядываюсь на прошлое, которое незримо следует за мной. Почему мне не было так хорошо тогда? Неужели мне пришлось пройти семь кругов ада в своём детстве со сволочным окружением, чтобы потом получить, наконец, подарок в виде неё?
Даниель сидит спиной ко мне и печатает один из своих огромных конспектов по психологии. Отвлекать её в такие моменты бесполезно – полное погружение в свои мысли. Иногда я заглядываю, интересуюсь, чем таким она занята. Не удивлён, что направления, в которых она работает, самые разнообразные – от работы с больными детьми, до подростков, перенёсших насилие.
Она очень сострадательная, и заражает меня своим настроем. Я чувствую её влияние на себя. Тот Райдер уже давно бы завалил её на диван и хорошенько оттрахал, прижимая ко всем поверхностям своим голодным телом, выбивал бы из неё стоны оргазма и наслаждения. Нынешний Райдер выглядит как я, сидящий в нескольких метрах от неё, лениво листающий отчёты моей фирмы. При этом внимание моё далеко не в листках бумаги. Она – моё сосредоточие внимания, центр моей вселенной.