Мы с Сильвией стали учителями в школе. Дети изучали математику, чтение, науку и актуальные факты из истории. Наряду с полезным садоводством, они учились строить безопасные убежища для повстанцев и проектировать города. Наше общество росло сплоченным, и мы сознавали, что сердцем мятежников были дети.
Мы знали это и пытались изменить ситуацию в мире. Перестали гоняться за Режимом и сосредоточились на себе. Мы сталкивались с ним, лишь когда тот пытался пробраться на нашу сторону. Тогда мы устраивали хаотичные набеги. Это убеждало противников, что мы никчемные дикари.
Режим считал, что жить по ту сторону стены куда лучше, но не мог ошибаться сильнее. Здесь мы были свободны. Не было никаких дурацких законов и правил. Мы жили в мире, помогая друг другу. Никогда я не чувствовал себя более живым. Даже не сознавал, что меня держали связанным, пока Сильвия меня не освободила.
Я вошел в комнату — не мог держаться от Сильвии на расстоянии — поднял ее на руки, а она обняла меня. Я впился в желанные губы глубоким и жадным поцелуем, и Сильвия потерлась об меня.
— Не заводись, — поддразнила она меня, а потом прикусила мою губу и отстранилась. Я зарычал, сознавая, что не смогу оказаться внутри нее до поздней ночи, когда мы уложим в кровать нашу дочь. Хмыкнув, я поставил ее на пол, а потом снова поцеловал, что, впрочем, ничуть не умалило страсти, которую испытывал прямо сейчас. Несмотря на прошедшие годы, она не собиралась затухать, и я не верил, что это когда-нибудь вообще произойдет.
— Сэр, — я повернул голову и заметил стоящего в дверях Райана. Он был молод, но являлся одним из моих лучших людей. Я руководил небольшой группой, следившей за тем, чтобы все в нашем небольшом поселении находились в безопасности. Впрочем, мне нужно было набрать еще людей, поскольку с каждым днем все больше народа просилось присоединиться к нашей группе. Услышав, чем мы занимались, люди приезжали к нам отовсюду. И мы никого не прогоняли. — Думаю, они, наконец, сдались, — доложил он мне, улыбаясь, и я кивнул.
Режим по-прежнему пытался время от времени пробираться внутрь и устанавливать скрытые камеры, но мы всегда их находили. Даже поймали несколько человек за установкой.
Мы удерживали их несколько дней, а потом пытались отправить обратно, но люди отказывались уходить. Я их не винил. Жизнь на той стороне была совсем иной. Происходил будто бы переход от черно-белого к цветному. Кому захочется возвращаться?
— Отличная работа, — сказал я ему. Райан улыбнулся, довольный моей оценкой.
— Пойду потренирую подростков, — сказал Райан и ушел по направлению к игровой площадке, где находились дети. В нашей школе обучались все классы, но вскоре мы хотели присмотреть и второе здание. Я все еще не уверен, как мы это провернем, но в ближайшее время нужно будет с этим разобраться.