– Какой она была? – спросил Харк; если Пейл-Соул хотел поговорить о богах, возможно, удастся подвести разговор к архиву.
– Это не та мелодия, которую можно спеть.
Пейл-Соул откашлялся и попробовал воспроизвести тихий, глубокий ноющий звук.
– Нет, это не было музыкой… и было ею. Тот звук… сломал меня. Я побежал домой и все рассказал старшей сестре. Она велела никогда больше не ходить туда в одиночку. Она пообещала ходить вместе со мной. Анила. Ей только исполнилось девять, но она была старшей. И воспитала всех остальных. Я был ее любимцем.
Сердце Харка упало. Детские воспоминания никуда не ведут. Нужно каким-то образом прокрутить их на несколько десятилетий вперед.
– Иногда на закате мы поднимались на утес, – продолжал Пейл-Соул, лицо которого выглядело теперь безмятежным. – Море такое огромное… Анила называла его лоскутным одеялом, потому что оно было утыкано островками цвета: серебро переливается, облака отбрасывают пурпурные тени, иногда появляются корабли… тогда они казались гигантскими. Паруса в лучах заката надувались, напоминая розовые персики. Мы знали заклинания на удачу, чтобы не дать им утонуть, и они благополучно достигали горизонта. Я верил: так происходит потому, что мы шептали эти заклинания. Казалось… я был всесильным.
Харк не стал спрашивать, где сейчас Анила. Если она старше Пейл-Соула, возможно, уже мертва.
– Именно поэтому вы решили стать священником? – спросил он вместо этого. – Для того, чтобы защищать людей?
Лицо священника стало терять светлую задумчивость, словно темная туча затягивала луну.
– Мы действительно защищали людей, – ответил он, задрожав. – Когда-то они так гордились нами. Теперь же стыдятся. Не хотят вспоминать, какими испуганными были и как сильно нуждались в нас. Они действительно нуждались в нас.
Он посмотрел на Харка со страхом, словно этот мальчишка в желтых одеждах был его судьей и палачом.
– Боялись все. Мы делали все что могли… все… все… и теперь… и теперь они пришли и…
Старик стал дрожать от страха и смятения, казалось, они вот-вот разорвут его на части. Очевидно, Харку удалось вернуть Пейл-Соула в мучительное настоящее. Неожиданно старик с удивлением уставился на Харка, будто тот появился перед ним внезапно.
– Ты! – произнес Пейл-Соул в ужасе. – Это они тебя послали, верно? Хотят вытянуть из меня информацию!
Хилая рука слабо сжалась, словно пытаясь выжать сок из увядшего плода.
– Нет-нет, – утешил Харк, несмотря на муки совести: Пейл-Соул был прав, именно поэтому Харк здесь. Но разве у него был выбор? – Вы меня знаете! Я живу здесь. Мы часто разговариваем. Я Флинт, один из послушников. Меня собираются переименовать в Уилла-оф-зе-Вейвз. Помните?