Компсогнат выпустил из пасти мертвую ящерку, оглядел ее алчными глазами, а потом, снедаемый голодом, набросился на пищу.
Добыча была мелкой, потому пир закончился быстро. Когда последний кусок исчез в его глотке, ящер отправился дальше — хоть и полакомившийся, но не сытый.
Он промчался мимо окраины рощи цикадовых и направился к древнему лесу хвойных араукарий. Под сенью деревьев его встретили приятная прохлада и смолистый запах.
Компсогнат ничуть не обратил внимания на это приветствие, ничто не могло его порадовать или тронуть — он высматривал новую добычу, которую сумел бы поймать и которой смог бы наполнить свою голодную утробу.
Ящер побежал лесной прогалиной, огибая мощные корни деревьев и густые заросли подлеска, преграждавшие ему путь.
Он остановился, неожиданно оказавшись на берегу небольшой речушки, которая, извиваясь, быстро текла по древнему лесу, неся свои кристально-чистые воды в объятия лежащей неподалеку лагуны.
Но и там он надолго не задержался. Ящер огляделся кругом и, когда убедился в том, что здесь и в помине нет ничего такого, во что он мог бы вонзить свои острые зубы, помчался дальше. Он бежал вдоль берега речки, где с безудержной силой в разлившейся теплой и чистой воде буйствовали растения, наполняя все части своих зеленых тел живительной влагою, которая заставляла их тянуться ввысь и вширь и благодаря которой развивались их удивительные виды неописуемой пышности.
Вскоре компсогнат достиг места, где речка вливалась в лазурную лагуну. Это был уголок дивной красоты, созданный сочетанием сверкающего небосклона, сини вод, зелени растений и золотистого песка.
Компсогнат остановился возле небольшого утеса, затененного несколькими старыми хвойными деревьями, и осмотрелся. Трудно описать всю ту красу, что окружала его. Желтый песок чередовался с островками буйной растительности, которые резкими линиями были отделены от моря, сливавшегося где-то далеко на горизонте с небосводом. Над водой в однообразном свадебном танце неустанно роились древние поденки — в единственной пляске их короткой жизни. В жарком воздухе носились древние стрекозы. По глади тихих заток скользили удивительные хресмоды, это были прямокрылые насекомые, очень похожие на нынешних водомерок, отличавшиеся от них наличием жвал и еще тем, что использовали передние лапки для хватания добычи. В чистой воде, на дне или водных растениях, тяжело и медленно волочили свои защитные домики личинки древних ручейников, лениво лежали древние клопы-скорпионы и быстро сновали хищные, подобные нынешним плавтам протоклопы рода мезобелостомум. В темных уголках подстерегали свою добычу бесчисленные раки самого разного вида и величины, кряжистые и тонкие, с большими и маленькими клешнями, а также мелкие плутоватые крабы — боязливые, но весьма отважные с теми, кто оказывался слабее их. Там, где в лагунах было скальное дно, вырастали коралловые рифы великолепной расцветки, над ними склонялись нежные чашечки морских лилий на длинных хрупких стебельках. Рядом с кораллами искали себе добычу многочисленные морские ежи, мимо один раз проплыла причудливая каракатица, шаря своими огромными глазами по сторонам в поисках поживы, которую она могла бы ухватить полными присосок щупальцами.