Я сдёрнул тёплую перчатку и, размяв шею и ломящий затылок, строго спросил у темноты:
— Что забыли здесь?
Мгновение тишины, а затем снег хрустнул и из-за широкого ствола появились две фигуры, отчётливо видимые в отсветах рунного круга и полной Селены. Диодр и Пелая.
Вперёд, что было ожидаемо, выступила бойкая девушка:
— Хотели приобщиться к опыту старшего товарища, тонму капитан!
— Молодцы, — без тени насмешки я кивнул. — И как, удалось?
— Так точно!
Пелая лихо вытянулась и, смело глядя в глаза, сообщила:
— Нам на первых месяцах обучения читали лекцию по истории артефакторики. Ритуал последовательного улучшения. Мы себе так колечки с блеском делали.
Что за колечки и блеск я не понял, поскольку и программу артефакторики в Таладорском училище проходили совсем не так, как принято, но одобрительно кивнул. Лекций по истории у нас в училище считай и не было. Только сжатая теория и много-много практики. А артефакторика и вовсе шла у меня дополнительным предметом, рекомендованным к обучению, но только в свободное время. Можно считать, что именно этим я сейчас и занимаюсь — обучаюсь. И экзамен меня ожидает очень строгий, наградой в нем будет не звание, а жизнь. Моя и всех солдат. Поинтересовался:
— И как, есть замечания по ритуалу и стадиям трансмутации?
А вот здесь девушка растерялась и ей на помощь неожиданно пришёл молчун Диодр:
— Никак нет, тонму лэр.
Я усмехнулся:
— Тонму и лэр два уважительных обращения. Армейское и гражданское. Вместе они не употребляются.
Парень явно покраснел, но я продолжил:
— Но я и сам так часто делал даже на второй год службы. Привыкнете. И, — я обвёл руками ночной лес. — Без чинов.
Нежданные гости явно расслабились после этих слов и активно завертели головами. Все же у Пелаи была лучше база и следующий, вполне верный, вопрос задала именно она:
— Здесь ведь двойное начертание. Что ещё вы будете делать?
— Вы броню навесили на големов?
— Можно считать и так, — сморщился Диодр, явно недовольный кустарными доделками строевых големов.
— Молодцы. И я хочу заняться своим: он тоже со множеством недостатков и мне нужно сделать его сильнее.
Костяшка шагнул в центр рунного круга, а гости, повинуясь взмаху моей руки, напротив, отошли от его границ. Уже привычный ритуал: море маны от Гвардейца, ещё немного жизни от меня и новосозданный кристалл словно утонул в груди Костяшки, легко пройдя и сквозь слой камня, и сквозь кость, что под ним скрывалась.
Вряд ли наблюдатели её заметили, но все равно активно шептались все время, пока я наводил порядок на поляне.
Заговорила снова Пелая: