— Что-то очень странное вы сейчас делали. Диодр говорит, что похоже на старый способ быстрого поднятия голема, без основы, без подготовки, без страховки. Но у вас есть рунные круги и они очень похожи на трансмутационные, в которых вы и сделали кристалл. И… — девушка смутилась, — вы отдавали жизнь. Отдавали, а не создавали подобие, через отражение себя в стихии.
— Все справедливо. Несколько лет назад, в бою с темными, мне пришлось использовать и обычный способ поднятия через отражение. А затем я решил улучшить его — и до сих пор улучшаю. Ты, — тут я бросил взгляд на её спутника, — ну или Диодр верно подметила, хотя и не сказала прямо. Это действительно похоже на ритуалы зелонских магов жизни, когда они помогают эфирникам поднимать некроголемов. Вот только это моя жизнь и я могу распоряжаться ей так, как хочу. Верно?
— Мы и не думали обвинять вас в чем-то, лэр, — поспешила оправдаться Пелая.
А вот Диодру хотелось знать большее:
— Скажите, лэр, а наши отрядные големы, вы тоже добавили в них свою жизнь?
— Снова верно. Так у меня гораздо больше надежды, что при встрече с сильным зелонским эфирником тот не сможет перехватить управление.
Заметив, что парень снова открывает рот, я вскинул руку:
— Довольно. Если вы покопайтесь в книгах, то обнаружите, что в Гардаре использовали ритуал с поднятием на жизни едва ли не с первого десятилетия Темных Веков. От него отказались сравнительно недавно как от неэффективного и опасного, так что ничего запрещённого в нем нет. Как понимаете, я сильно ослаб после него, да и вам нужно отдыхать. Уже завтра мы выходим, поэтому давайте расходиться.
Просто так покинуть место сражения мы, конечно, не могли. На утро у нас оставалось ещё одно, самое важное, дело. Мы стояли, выстроившись коробками рот. Несмотря на лёгкий утренний мороз, все сняли не только шлемы, но и подшлемники. И смотрели на стоящего перед нами легата: строгий камзол без наград и знаков различий сменился подогнанной кольчугой, чистым, без единой метки горжетом и простым двухслойным шерстяным плащом. Легат стоял, как и мы, с непокрытой головой и глядел нам прямо в глаза:
— Тонму солдаты, сержанты и офицеры. Эта первая победа над старым врагом далась нам нелегко. И вы, и я потеряли своих боевых товарищей. Для многих из вас это первый бой и вам пришлось вдвое тяжелее других, потому что вы шли в неизвестность. Для меня же этот бой был тяжелее в десятки раз: после потерь в Кеуре, забрав из Пеленора практически всех, способных держать оружие я просто не мог, не имел права потерпеть поражение. Слишком давно не случалось такой беды на нашей земле, слишком тяжело оказалось предугадать все хитрости противника. Но вместе мы справились — и так будет и впредь. Сегодня мы оставим здесь наших павших. Оставим, но не забудем их, лишь добавим к общему счету ещё и эту цену.