Впрочем до моего дома было не очень далеко и уже через десять минут я входил в свое подворье. Калитка была закрыта, хотя и не заперта. Я открыл ее и аккуратно завел своих лошадей во двор и привязал около навеса. Разгрузил и расседлал, достал овса из переметной сумы, насыпал его в специальные торбы и повесил их им на морды, чтобы кормились. Только обиходив их, занялся своим ночлегом. Впрочем сначала я познакомился с моим соседом. Из-за забора сначала послышались довольно тяжелые шаги и раздался крепкий такой, мужской голос, прозвучавший с явной угрозой:
— Это кто там озорует у соседа моего. Сейчас стражу кликну.
— И что будет, — мой ответ ему в тон. — Я в своем доме и в своем праве.
За забором помолчали. Потом уже не так напористо и грозно:
— Давай выйдем на улицу и познакомимся?
— Давай познакомимся. — и я направился к воротам.
Сосед, назвавшийся Аркелом, оказавшийся среднего роста, широкоплечим, бородатым мужиком, был по совместительству еще и стражником, сослуживцем Стомира, хотя и из другого десятка. Правда, зла за Стомира на меня не держал. наоборот даже весьма тому был рад, что так с нежитью я разобрался, а главное дом от скверны очистил. А я подумал, что в противном случае мужику пришлось бы уезжать, бросая дом, если бы скверна распространилась.
— Так значит ты и есть тот самый рыцарь-паладин, что Стомира упокоил? — Аркел тяжело посмотрел на меня. — А куда ж ты потом то запропастился? А мы тут одни против этого ирода остались, некроманта стало быть. А уж народу то сколько извел. А сейчас вот вообще уже в самой деревне даже вроде как. И помощи ни откуда нет. Эх!
Аркел тяжело вздохнул.
— Вот завтра или послезавтра будем уходить. А как вот бросать то все нажитое. ну не все. но многое. А дом опять же. Эх!
И снова вздох.
— Ты, Аркел, на меня не обижайся напрасно. Я вот тоже эти два месяца не в игры играл. Сам видишь.
Потом я смог заняться своим ночлегом. Пройдя к дому, я открыл дверь и пригнувшись, чтобы не удариться о притолоку, прошел внутрь. В сгущающейся темноте я нашел на приступке около печи трут и огниво, а на столе светильник, в котором еще булькало масло. И спустя пару минут зыбкий огонек осветил помещение. И тут я почувствовал, как мой внутренний свет потянулся к этому огоньку. По наитию я протянул ладонь огню и пожелал чтобы огонек усилился. И вдруг увидел, как из моих пальцев к огоньку потянулась тоненькая золотистая ниточка. И когда она достигла огонька, он как бы перебрался на мою руку, вдруг окреп разгорелся и как-то благодарно и весело затрепетал. А затем стал гореть сильно и ярко, уверенно освещая всю комнату.