Она помнила, как стояла на кухне – с тех пор прошло примерно месяца полтора – и нарезала зеленый лук. А в следующий момент, совершенно внезапно, уже лежала на полу. Она не помнила, как падала, не помнила даже момента слабости: в памяти отложилось, что только что она стояла, а теперь была на полу. Самочувствие у нее было нормальное. Женщина просто поднялась на ноги и продолжила готовить ужин.
Она и не вспомнила бы о том эпизоде, не повторись он на следующий день. В тот раз она была за рулем. К счастью, она ехала медленно – поворачивала налево. В следующее мгновение машина стояла на обочине и какая-то женщина заглядывала в окно и спрашивала, все ли с ней в порядке.
«Скорая помощь» отвезла ее в центр «МетроУэст», где анализ крови выявил повышенный уровень тропонина, белка, указывающего на повреждение сердечной мышцы. В лаборатории, где устанавливали катетеры, кардиолог через сосуд ввел ей в сердце тонкую трубку, а по ней – контрастное вещество, чтобы обследовать артерии, снабжающие сердце кровью. Когда одна из них блокируется, перекрывается кровоток в одном из отделов сердца, что приводит к инфаркту миокарда, а он, в свою очередь, может вызывать аритмию и внезапные обмороки. Но инфаркта у нее врачи не нашли: артерии были в полном порядке. Однако, пока обследование продолжалось, ее сердце внезапно остановилось. Врачи начали непрямой массаж, ввели ей большую дозу эпинефрина. Глаза ее открылись. «Думаю, вам понадобится сердечный стимулятор», – спокойно сообщил ей доктор. Там же его и установили.
Было неясно, откуда у женщины внезапные приступы аритмии, но кардиостимулятор должен был обеспечить бесперебойную работу сердца, пока врачи выясняют причину. В следующие несколько недель она регулярно встречалась со своим кардиологом. Каждый раз у нее спрашивали, не чувствовала ли она болей в груди или нарушений сердечного ритма. Нет, ничего подобного. Но примерно на пятой неделе пациентка заметила, что не может ходить на те же расстояния, что раньше. Кардиолог сделал эхокардиограмму – ультразвуковое обследование сердца – и сказал, что оно работает нормально.
А потом вдруг этот телефонный звонок.
В медицинском центре монитор показал череду острых пиков, похожих на худых высоких солдат, марширующих по экрану. Время от времени один из них словно сбивался со строевого шага, что лишь подчеркивало стройный марш остальных. Сестра добавила в капельницу бета-блокатор, и строй немного замедлил ход.
Пришел специалист, чтобы сделать еще одну эхокардиограмму. Он приложил покрытый специальным составом датчик к ее груди, и на экране появились зернистые картинки ее быстро сокращающейся сердечной мышцы. К этому моменту ей сделали уже с десяток кардиограмм, но на этот раз доктор сказал нечто, чего она еще не слышала.