Жена пациента поделилась своими соображениями насчет POEMS-синдрома. Доктор согласился: «Может, это и он. Но существуют и другие варианты». Он назначил позитронно-эмиссионную томографию, чтобы посмотреть, нет ли повреждений на костных тканях. При POEMS у пациентов часто развиваются опухоли из клеток, продуцирующих антитела. Позитронно-эмиссионная томография выявляет необычную клеточную активность, и, поскольку злокачественные опухоли постоянно продуцируют аномальные клетки, на снимках их хорошо видно. И действительно, на тазовой кости у мужчины обнаружилось пятнышко – слишком маленькое, чтобы его можно было заметить в ходе предыдущих обследований.
Пациента направили в раковый центр Андерсона, где наконец поставили диагноз: «POEMS-синдром». Первые попытки лечения к успеху не привели; единственным шансом была пересадка стволовых клеток. Это сложный метод терапии, при котором после забора стволовых клеток, из которых в дальнейшем вырастают и красные, и белые кровяные тельца, начинают химиотерапию, чтобы убить все остальное. Затем заранее собранные клетки внедряют обратно в костный мозг, чтобы кровь начала вырабатываться заново. Процент долгосрочной ремиссии при таком лечении достаточно высок – 98 % после первого года и 75 % после пяти лет.
Однако врачи беспокоились, что пациент слишком ослаблен, чтобы перенести трансплантацию стволовых клеток и химиотерапию. Жена настояла на том, чтобы они позволили ему попытать удачу – лучше рискнуть и умереть от лечения, чем совершенно точно умереть без него. Посмотрев на пациента, доктор Музаффар Казильбаш, онколог-трансплантолог, вспомнил Стивена Хокинга, его согбенную фигуру в инвалидном кресле, человека, весившего не больше 50 килограммов. Он оценил все шансы – переживет ли мужчина процедуру? – и дал согласие.
Пациент пережил и трансплантацию, и осложнения, последовавшие за ней. Медленно, очень медленно он пошел на поправку. Сейчас, спустя четыре года после лечения, он больше не нуждается в палке и ходит самостоятельно. Снова может возить дочерей в школу и на стадион. А еще он вернулся на работу – на полный день.
Он знает, что ему очень повезло. Повезло иметь хорошую страховку, повезло пережить и болезнь, и лечение, и, самое главное, повезло с женой, которая не позволила ему сдаться.
Непрожитая жизнь
– Знаете, он не всегда был таким, – сказала женщина.
Она отвернула загорелое решительное лицо от сына, сидевшего в инвалидном кресле, и, распрямившись, встала перед доктором.
– Рос совершенно нормальным ребенком.
Врач, Джоэл Эренкранц, окинул взглядом внимательных темных глаз инвалидное кресло с его неподвижным пассажиром: длинные тонкие ноги поджаты к животу, подбородок свисает на грудь, как будто шея слишком слаба, чтобы удерживать его поднятым. На голове бугрятся розовые шрамы – следы давнишней операции. Лицо худое, отстраненное; глаза тусклые и пустые. Бахрома редких светлых волос едва прикрывает уши.