Когда он догнал и поравнялся с ней, то, опустив стекло и высунувшись в окно, поприветствовал:
— Добрый вечер.
Ожидала она подобного или нет, неизвестно, только, остановившись и на всякий случай запрыгнув на бордюр, взглянула на водителя и, узнав в нем партнера по спаррингу, быстро ответила:
— Это вы? Давно не виделись.
— Если не возражаете, могу подвезти.
— Мне недалеко, — согласилась женщина, садясь в машину на переднее сиденье, рядом с водителем.
«Глупо и еще раз глупо», — подумал про себя Джой. — Этот только что им совершенный поступок являлся опрометчивым и, мягко говоря, неумным. Ведь он мог куда-то сильно торопиться? Мог. Мог не узнать ее? Мог. Задумавшись, мог просто не заметить? Все, что угодно, масса вариантов против одного. И почему-то выбрал он этот, не самый лучший с точки зрения здравого смысла. И что теперь?
Она перебросила сумку на заднее сиденье, поудобнее устроилась, причем сделала это привычно и уверенно, словно находилась не в чужой машине, поправила прическу, если так можно было назвать легкое прикосновение одним пальцем к короткой пряди волос на виске, и, глянув на Джоя, сказала:
— Ну что? Можно ехать.
— И как сегодня прошла тренировка для вас? — поинтересовался для начала Джой, плавно отпустив педаль сцепления.
— Как обычно. Неплохо. Кстати, спасибо вам еще раз за спарринг. Голова не беспокоит?
— Вы думаете, это возможно?
— Не чугунная же она у вас.
— А я с детства к этому привычен. Как пришел первый раз на секцию по боксу, так с тех пор по голове и получаю, сначала на тренировках, а потом и по жизни. Вот так всю жизнь, словно мальчик для битья.
— Печально, однако.
— Нет. Я привык. Но когда это делают женщины… В этом что-то есть.
— Что делают? — не поняла она. — Бьют вас по голове?
Джой не нашелся, что ответить.
— Вы мазохист? — она лукаво, с интересом посмотрела на него.
— Шучу, конечно, но не откажусь составить вам пару в любых условиях.
Она промолчала. Прозвучало это несколько двусмысленно и не совсем удачно для получасового знакомства. Они подъехали к выезду на главную дорогу, и Джой, притормозив, остановился, хотя ни справа, ни слева машин не было, он просто не знал, куда ехать дальше.
— Извиняюсь. Не подскажете, в каком направлении вы живете?
— Сейчас налево. Потом на большую дорогу, тоже налево, — ответила она, мельком глянув на дорогу.
— На Богатырскую? Значит, сначала направо и до разворота.
— Может быть, — согласилась женщина.
Это был его район. Здесь он рос, здесь проходило его детство. Что там дворы да улицы, берег Днепра, считай, от Лукового до Московского моста был исследован и не один раз исхожен вдоль и поперек. И это когда еще не было ни «Дрим Тауна», ни станции метро Героев Днепра, не было шикарной набережной с фешенебельными апартаментами, да много чего не было. Здесь проходило его и детство, и юношество, и, конечно, знал он как свои пять пальцев в этом районе все, каждую улицу, переулок, закоулок.