— Саня, ты же курсы первой помощи прошел?
— Ну да, а что?
— Мрак раненного нашел. Иди посмотри, а мы в магазин. Осторожнее только.
— Ладно, вы тоже, — сказал Саня и пошел за магазин.
Окна были завешаны и что внутри мы не знали, поэтому пришлось рисковать. Прокравшись внутрь, мы заметили двоих. Аккуратно пробираясь через стеллажи, мы услышали, о чем они говорят.
— Чо там скоро Пахан закончит? Он не один тут. — Спросил первый.
— Коля, ну ты у него спроси, — сказал второй, баюкающий забинтованную руку. — Сранная псина, чуть мне руку не порвала.
— Да расслабься ты, Витек, скоро с ее хозяйки за это спросишь. После меня только.
— Это да. А с пацаном что делать будем? Он тебе чуть глотку не вскрыл пока ты псину оттаскивал от меня.
— Ну кровью он ссаться долго теперь будет. А вот как его наказать — это подумать надо. Пускай пока дальше в подсобке лежит, а если мне его бабы не хватит, я его «наказывать» пойду. — Сказал Коля и оба загоготали.
«Смешно мразям». С каждым сказанным словом руки все крепче сжимали топор. «Значит их „главарь“ сейчас насилует девушку, и в магазине избитый парень, видимо, собаку не добили и ее сейчас Саня спасает». Смотрю на Диму, он тоже все слышал и сжал ножи настолько, что костяшки побелели. Киваю ему, он отвечает тем же и обходит стеллаж с другой стороны. До них метров десять, в магазине темно и стеллажи скрывают нас от врага. Медленно подхожу к Коле, который все еще смеётся над своей шуткой. Мне осталось меньше метра, я начал слышать крики боли и отчаяния бедной девушки. Пелена застилает глаза, скрипят зубы от ярости и через несколько секунд нож оставляет на горле насильника глубокую борозду, такую же, как у его товарища.
Возвращаюсь за топором. «Следующая цель за дверью и легко он не отделается». Так же молча и тихо заходим с Димой в комнату. Огромный, двухметровый, лысый, весь в наколках бугай насилует девушку лет двадцати. Она плачет, глаза потерявшие надежду смотрят в никуда, а по ногам стекает струйка крови. Тварь — только так я могу назвать его.
Небольшой замах и топор погружается в плечо, ломая ключицу. Под крик вытягиваю его в торговый зал и, делая подсечку, вырываю топор. Зек, падая на спину, стонет и пытается встать, но удар топором в колено, с громким хрустом лишает его этой возможности. С ноги бью его в челюсть. «Пускай поспит».
— Мрак! — крикнул я, открыв дверь за улицу, к которой уже подходили Мрак и Саня, несущий на руках перебинтованного пса.
— Жить будет?
— Да, ему лапы сломали, Вань, и по голове чем-то ударили. Голову я перебинтовал и на лапы шины сделал, но что еще сделать, не знаю.