– Сколько волка ни корми – он все равно стройный и красивый. Потому что у волка хороший обмен веществ. А ты иди и продолжай кушать свои шоколадки.
Шутливую пикировку прервала Изабелла, поинтересовавшаяся, можно ли ей сходить вместе с капитаном – засиделась на корабле, надоел ей вид переборок. Ну, почему бы и нет. В последний момент напросилась Кими. Точнее, заявила, что пойдет. Камнеедов лишь плечами пожал. В конце концов, почему бы и нет?
Снаружи их уже ждали Фрэнк и погода. Фрэнк был такой же, как всегда, когда надевал скафандр. В смысле, безликий и серый, только табличка с именем на груди мерцала неяркими голубоватыми буквами. Погода тоже разнообразием не радовала, копируя ту, что встречала Камнеедова несколько лет назад. Небо – зеленовато-серое, как начавшая зацветать мусорная куча. Воздух мутный и тоже зеленоватый от лучей местного светила, пропихнувшихся-таки сквозь плотный слой облаков. Ну и под ногами все тоже зеленовато-серое. В общем, тоска. Человека с тонкой душевной организацией один вид всего этого за минуту вгонит в жестокую депрессию. Камнеедов передернул плечами и с отвращением, раздражением и еще кучей эмоций, вполне способных вогнать неподготовленного человека в дрожь (особенно с учетом забарахлившего микрофона скафандра, превращающего речь в злобное рычание), ни к кому не обращаясь конкретно, поинтересовался:
– Какой сегодня день?
– Понедельник, – испуганно пискнула Кими.
– Ненавижу понедельники!
– А если бы был вторник? – с легкой усмешкой в голосе поинтересовалась Изабелла.
– Вторники я тоже ненавижу. Пошли, что ли…
И все четверо двинулись к куполу, встречающему их моргающим светом в немногочисленных окнах, пробитых в стене тоже мутно-зеленого цвета.
Несмотря на то что в теории атмосфера была вполне пригодна для дыхания, шлюзовая камера исправно работала, лишний раз убедив гостей в здравомыслии местных работяг. Полная дезинфекция на этой планете не маразм с перестраховкой, а жизненная необходимость. Конечно, теоретически биоблокада, входящая в стандартную подготовку каждого решившего покинуть родную планету, давила любую инфекцию на корню. Вот только космос периодически подкидывает что-то новенькое, и чего ждать на планете с нестандартными формами жизни, оставалось лишь гадать. Нет уж, лучше потерпеть минуту в камере, заполненной мгновенно разрушающим любую органику туманом, чем вляпаться. С мозгами, равно как и с инстинктом самосохранения, у местных все было в порядке.
Как оказалось, с коммерческой жилкой тоже. Местный представитель компании-заказчика, высоченный и широченный, посрамляющий габаритами даже Смита, мужик с явной примесью восточной крови, хорватской фамилией Драгош и безупречным, стопроцентно узнаваемым выговором уроженца Нового Гарварда, принял визитеров в своем кабинете. Небольшом, уютном – даже стены были аккуратно задрапированы, чтобы скрыть утилитарные металл и пластик. Не лишнее, кстати, действо – за полтора года, а именно столько, как они успели узнать по пути сюда, длится вахта, от однообразия на стенку полезешь. А так – что-то вроде бы и новое, почти домашнее. Равно как и мебель, кстати – вместо казенных стульев утилитарно-офисного вида здесь имелись весьма удобные на вид (и, как оказалось, на ощупь) кресла, явно произведенные местными умельцами. Стол тоже был хорош, и у Камнеедова мелькнула даже мысль, что если здесь делают такие вещи, то стоило бы прикупить что-нибудь. И для себя, и перепродать при случае – эксклюзивные поделки, особенно из экзотических пород дерева, на внутренних мирах весьма ценились и стоили немало. Возить их отсюда специально, конечно, нерентабельно, однако попутным грузом – почему бы и нет? И мебель в кабинете, как понял Камнеедов, помимо основной выполняла еще и рекламную функцию. Да уж, в деловой хватке местным не откажешь.