Брайс не стал выставлять у входа в гостиницу часовых. В часовых не было никакого смысла. Если оно захочет, то все равно сможет добраться до них в любой момент.
Туман за окнами становился все гуще. Казалось, он стремится продавить стекло внутрь.
Все испытывали потребность обсудить то, что увидели и узнали за последние час-полтора. Они понимали, что всех их ждет смерть, но им необходимо было разобраться, как и почему случилось, что им предстоит умереть. Да, верно: перспектива смерти вселяла ужас, но то, что смерть эта была бессмысленной, казалось еще ужаснее.
Брайс хорошо знал, что такое бессмысленная смерть: дорожная катастрофа, произошедшая год назад по вине не справившегося с управлением водителя грузовика, исчерпывающе просветила его на этот счет.
– Интересно, а мотылек, – спросила Лиза, – он что, тоже был как этот эрдель и как та штука, которая… которая убила Горди?
– Да, – ответила Дженни. – Мотылек был просто фантомом, маленькой частью этого меняющего свои формы хамелеона.
– Когда Стю Уоргл явился к тебе той ночью, – сказал, обращаясь к Лизе, Тал, – это тоже был на самом-то деле не он. Видимо, после того как мы оставили тело Уоргла в кладовке, оно забралось туда и сожрало его. А потом, когда ему захотелось тебя попугать, оно приняло внешний вид Уоргла.
– Эта чертова штука, – проговорил Брайс, – явно способна принимать форму любого человека и любого животного, которых оно когда-то сожрало.
– А мотылек? – нахмурилась Лиза. – Где оно могло съесть такого мотылька? Ничего подобного просто не существует.
– Ну, – ответил Брайс, – может быть, такие насекомые и жили когда-нибудь, миллионы лет назад, во времена динозавров. Возможно, тогда оно ими и кормилось.
Глаза у Лизы широко раскрылись.
– Вы хотите сказать, что той штуке, которая вылезала из люка, миллионы лет?!
– Тем биологическим законам, которые нам известны, оно безусловно противоречит, – ответил Брайс. – Так, доктор Ямагути?
– Так, – подтвердила биолог.
– Ну а если так, то почему бы ему не быть заодно и бессмертным!
На лице у Дженни отразилось сомнение.
– Вы не согласны? – спросил Брайс.
– С чем? С тем, что оно бессмертно или почти бессмертно? Нет, с такой возможностью я готова согласиться. Вполне допускаю, что эта штука ведет свое происхождение со времен мезозоя и что она обладает способностью самообновления, а значит, практически бессмертна. Но как сюда вписывается крылатый змей? Мне как-то чертовски трудно поверить, что такой змей или нечто ему подобное действительно мог когда-нибудь существовать. Если этот хамелеон способен принимать форму того, что он когда-нибудь сожрал, – и только того, – то каким образом ему удается превращаться в летучего змея?