А что, если все-таки оно? Что, если это нечто сверхъестественное, которому видеть не надо, которое почувствует, что я рядом? И что тогда, оно сожрет меня? Вряд ли. Других же не ело. Сомневаюсь, что я самый вкусный вахтер.
Развлекая себя такими глупыми мыслями, я преодолела первый пролет и стала подниматься дальше.
Крашенная белой краской дверь, ведущая с лестницы на этаж, оказалась приоткрыта. Или она такой и оставалась с момента нашей с Толиком последней вылазки наверх?
Я попыталась просочиться в щель, не задевая дверь, однако не преуспела, и дверь таки заскрипела, открываясь.
Я резко вдохнула и не выдохнула. От ужаса я не могла дышать. От постоянного сильного напряжения в ушах начало предательски звенеть. Этого еще не хватало! В темноте, когда глаза — помощник весьма посредственный, именно уши предостерегают от опасности. Ну и еще шестое чувство, у кого оно есть. У меня не было.
Я все же вышла в коридор, повернулась налево, где был Гербовый зал, дрожащей рукой выставила вперед телефон и нажала на кнопку включения экрана.
Свет был очень тусклый, я в страхе забыла прибавить яркости, вследствие чего я не могла различить ничего дальше полутора метров. Пришлось идти вперед, чтобы узнать, что там.
Я услышала какой-то вздох, вздрогнула и выронила телефон. Он отрикошетил от ноги, машинально в ту секунду делавшей шаг, и откатился вперед, экраном вверх, в результате чего я смогла различить то, что было впереди: темная тень проплыла в блекло-голубом свете к двери Гербового зала и… прошла сквозь нее.
— С… С… — только и произнесла я, потому как спазм не дал договорить фразу. Я хотела приказать этой тени стоять как раз в тот момент, когда она просочилась через запертую дверь, а потом просить ее о чем-то уже не было смысла, ибо тень не принадлежала живому человеку. Это была просто тень. Сущность.
От этих мыслей меня пробило холодной дрожью, а сердце словно умерло, иначе почему оно вдруг перестало стучать?
Я видела что-то! Я видела что-то…
Онемение прошло, сердце теперь билось как сумасшедшее, из холода меня бросило в жар, пот заструился по спине, и я сделала шаг вперед и наклонилась, чтобы подобрать телефон. Трясущейся ладонью я аккуратно посветила вокруг себя. Никого. Ничего.
Оно там. За дверью.
В следующий миг логическое полушарие снова взяло вверх. Оно всегда побеждало. Как же я раньше не догадалась? Страх кого-то мобилизует, а кого-то, как меня, напротив, парализует. И не только физически. Мозг наконец разморозился, словно вынутое с вечера из холодильника мясо, и подкинул мне воспоминание. Вот мы стремительно выходим с Толей из Гербового зала и… не закрываем дверь!