— Зачем документ? — сказал старик, размазывая рукавом слезы по лицу.
— Кто тебя лично знает кроме нас? Кто подтвердит, что ты — это ты?
— Никто… ти, злати дете, твоя жена. Никто не знает Георга Хенига, помилуй, Боже, брата Антона, отец Иосиф, жена Боженка… — Дедушка Георгий призывал свои тени.
— Не может быть, чтобы никто тебя не знал! Постой… А твои ученики?
— Мастер Франта приходил, хотел покупать инструмент. Бил сердит, уходил.
— Когда?
— Не помню.
— А другой?
— Ванда? Добри мастер. Злати рука, железно сердце.
— Где он работает?
— Забил.
— Найдем их, — заявил отец. — Успокойся только! Если три человека подтвердят твою личность, тебе выдадут новый паспорт. Успокойся!
Отец прибил сбоку от двери толстый гвоздь и загнул его, как защелку.
— Без меня никого не впускай! Слышишь, дедушка Георгий?
— Не пустил. Ложился в кровать молиться, чтобы умереть. Пойти к родни: брат, отец, жене…
— Не умирай, — задержался у порога отец. — Без паспорта нельзя, — мрачно добавил он, и мы ушли.
* * *
За три дня он разыскал мастеров Франтишека и Ванду. Лучших учеников Георга Хенига. В мастерской первого (он переместился с улицы Леге на улицу Веслец) мы застали несколько человек, заказывавших скрипки и смычки. Стены просторного помещения украшали новые дипломы на глянцевой бумаге, подтверждающие высокое мастерство владельца. Между ними висели формы скрипок, колодки, разной величины смычки, почти как в подвале Георга Хенига, но не совсем. Все здесь говорило, просто кричало об успехе — яркое, блестящее, хвастливое.
Пришлось ждать целый час, пока мастер Франтишек принял нас у себя в кабинете.
Он был все такой же большой, как туча, энергичный, черноволосый мужчина с золотым передним зубом. Как бы в дополнение к этому зубу, на носу его красовались очки в золотой оправе, придававшие ему рассеянный вид. Волосы у него падали на плечи, как у дедушки Георгия, и я бы не удивился, если бы он заговорил с нами на ломаном болгарском языке.
— Что будете заказывать? — деловито спросил он. — Смычок для мальчугана? Скрипку? Сразу предупреждаю, что в ближайшие полгода не смогу выполнить заказ: просто завален работой. Могу вам дать адрес…
— Нет, дело касается Георга Хенига.
— Да? — сказал Франта и снял очки. — Ну так что? Он умер?
— Нет, — сказал отец. — Пока жив. Именно поэтому вы должны ему помочь.
— В каком смысле? Материально?
— Надо удостоверить его личность. Вы должны сказать, что знаете его, чтобы ему выдали новый паспорт. Иначе его выгонят из квартиры.
— Давайте договоримся, дорогой, — вежливо сказал мастер Франта. — Оставьте этот тон — «должен», «не должен». Прежде всего, я никому ничего не должен. Согласны?