Змея вздрогнула и злобно уставилась на Дианора. Глаза ее сверкали тысячелетней ненавистью ко всему живому. Дианор крикнул еще раз и расправил крылья. Некоторое время они смотрели друг на друга, не отрываясь. И вдруг Алладин заметил, что ненависть и бесконечная злоба в рубиновых глазах змеи постепенно исчезли. Теперь они были полны смертельного ужаса. В следующее мгновение змея отпрянула в сторону и исчезла в непроницаемой темноте галереи.
– Что ее так напугало? – переводя дыхание, спросил Алладин.
– Эти осколки былых эпох видят то, что ускользает от взгляда человека, – нехотя ответил Дианор. – Ты видишь меня таким, какой я снаружи, а эта тварь рассмотрела меня изнутри. Я ведь тебе уже говорил, – добавил с гордостью Золотой Дракон, – во мне живут все мои предки. А они не чета какому-то ползучему гаду. Но поспешим. Боюсь, во второй раз у меня этот фокус не получится.
Алладин всмотрелся в темноту. Она царила повсюду, сгущаясь впереди и позади него, а мерцающий свет факела впитывался в нее, как вода в песок.
Юноша двинулся вперед, ускоряя шаг и бодро убеждая себя не позволять страху затопить рассудок, иначе он никогда не выберется из этих лабиринтов. И когда он почти справился с собой, сзади раздался крик.
Когда Алладин впервые услышал его где- то далеко позади, крик был пронзительный, но не громкий, заглушенный расстоянием. Но он все же заставил юношу ускорить шаг. Затем крик раздался снова, гораздо ближе. Эхо подхватило его, и теперь казалось, что крик возникает и справа, и слева, и спереди...
А затем послышался чей-то топот. Алладин подумал, что это оседает пыль, поднятая его башмаками, таким легким и нежным показался сначала этот звук. Потом, постепенно нарастая, звук приобрел свой ритм, и его уже ни с чем нельзя было спутать: кто-то быстро бежал по лабиринтам.
Теперь топот был слышен отовсюду. Он усилился, зазвучал, как внезапный град, ударивший по камням. Казалось, все чудовища катакомб вырвались из своих проходов и устремились в погоню. Испуганно вскрикнул Дианор, и Алладин побежал. Он чувствовал, что выход из подземелья где- то близко, совсем рядом, и еще можно спастись. Юноша на что-то натыкался в темноте, куда-то проваливался, от чего-то увертывался. Он задыхался и слишком устал, чтобы бежать дальше, у него уже не было сил. А топот становился все громче. Прислушиваясь к нему, Алладин наконец понял, что называется страхом, который испытывают люди в самые темные минуты своей жизни.
Несмотря на испуганные понукания Золотого Дракона, юноша остановился и прислушался. Сзади бежал кто-то огромный. Алладин смутно различил человекоподобную фигур, с размерами которой не сравнился бы никто из людей. Существо бежало, низко пригнувшись к земле. Заметив юношу, оно выпрямилось и забило себя кулаками в грудь. Морда его была жутким подобием человеческого лица.