Куда бы не занесла еврея жизнь — от телячьего вагона до Аппер Ист-сайда, никогда он не чужд изящной словесности. Любовь к слову видимо последнее, что остается — вымаривают ли наше тело голодом, или душу — излишней сытостью, а стихам находиться место везде…
Мои стихи кого-то просто развеселили, а кого-то тронули. Знание почти всех присутствующих о буддизме было не больше моего и сводилось к смутной сплетне о том, что «У Наташки Козловой муж ушел в буддийский монастырь…», некоторое время назад поразившей Русский Нью-Йорк. Тем не менее, мои стихи дали людям возможность почувствовать их личную причастность к какому-то, хоть и тоже смутному Богу — но, СВОЕМУ-НАШЕМУ, и из стихов явно следовало — что он-то будет получше, чем у буддистов!
Людям обычно такие стихи нравятся. (Мне тоже нравятся такие стихи!)
В результате, я снискала некоторый дешевый успех и уже следующим утром проснулась знаменитой, а в тот же вечер раздался телефонный звонок:
— Юля? Здравствуйте. Это Андрей Рицман — мы познакомились вчера. Вы что-то говорили насчет любовника. Я все же не понял — у вас есть любовник?
— Именно что — нет! Если б был — стала бы я со сцены стихи читать!
— Стихи у вас очень забавные, но вам совсем не обязательно становится поэтессой, для того чтобы иметь любовников. Вашим любовником — буду я.
Вот этот розовый доктор из предместья как- то решительно не вписывался в мою идею любовника.
— Нет, Андрюша, вы знаете, я такая женщина, ну дикая, некоторые меня считают даже СУМАСШЕДШЕЙ. Любовник мой должен быть — ну такой, знаете, такой Феденька Протасов. Чтобы он там пил, к цыганам ездил, кидал, знаете ли, хрусты направо и налево, требовал «Невечернюю»…
— Это — я.
— Чего?
— Все, что вы описываете — это я.
Ну вот — подумала я, кажется нашего полку сумасшедших и вправду прибыло — можно по крайней мере наладить группу поддержки и дружбу по интересам.
— Нет, Андрюша, вы все же меня не понимаете. Мне нужен такой человек, который пьет запоем, потом бродит ночью по городу…
— …Пешком, потому что полицейские отобрали у него ключи от машины, а потом они его вяжут и он одному из них разбивает нос, а потом ему приходиться долго судиться…
— Ой, откуда вы знаете такие истории?
— Потому что это — мои истории. Я же сказал — человек, который вам нужен — это я!
(Ну и что я теперь буду делать с этим, выдуманным мною чудовищем, которое пьет запоем и бродит, по ночному городу, разбивая носы полицейским? Этот хуев Голем может и мне запросто нос разбить….)
— Завтра встречаемся в «Дяде Ване» в полвосьмого. Вам подходит?
Мне подходило.