– Смогу, наверное, – голос Айвена был неуверенным.
– Давайте я вам помогу, – сказал я. Я вспомнил наконец, откуда я знаю Айвена Алексеева, но решил эту тему пока не поднимать.
Лейтенант, опираясь на моё плечо, с трудом взобрался вверх по лестнице и посмотрел по сторонам.
– Точно, вон там должен быть Сан-Франциско; именно оттуда я уходил на войну. А эти корабли – он показал на два других американца – вышли вместе с нами из Перл-Харборa. На них я не служил, но с их устройством знаком.
Когда мы сели в шлюпку, он спросил:
– Кстати, капитан Алексеев, мы с вами, случайно, не родственники?
– Полагаю, что да. Вы очень похожи на фотографию Ивана, брата моего дедушки Михаила Александровича, снявшегося на фоне корабля, похожего на этот, и моста через Золотые Ворота. Она висела в его квартире на 76-й улице у пересечения с Седьмой авеню.
– Да, я сфотографировался как раз перед началом похода. Два снимка я послал невесте и родителям – они именно там и жили, ведь Миша – мой старший брат. А третий экземпляр у меня в каюте; если вы откроете шкаф, то вы его увидите.
Он чуть помедлил, а потом выпалил:
– В голове не укладывается… Мишин внук. А мне все еще двадцать шесть лет… А тебе… вам?
– Двадцать восемь. И давайте на ты, все-таки мы родня.
– Давайте… то есть, давай.
На что вмешался Володя:
– Ну и со мной давайте тогда тоже на ты.
Что мы и скрепили рукопожатием, после чего Иван спросил:
– А как вы все сюда попали? Мы – я даже не знаю. Стало очень темно, потом корабль качнуло, а потом вдруг у меня холодная тряпка на лбу, и в моей каюте люди в гражданской одежде, которых на военном корабле и быть-то не может… – и он неуверенно улыбнулся.
– Наш теплоход – так мы называем корабль с двигателем внутреннего сгорания – его захлестнула тьма, и мы очутились здесь, в этом заливе. Только мы решили назвать его Русским, а страну нашу – Русская Америка. С тех пор, к нам присоединился еще один корабль – тот самый, который вы видели из иллюминатора. – И я показал на «Астрахань».
Ваня задумался, потом сказал:
– А Русская Америка – она большевицкая?
– Она – для всех. У нас есть и советские офицеры, и американские, – Володя показал на меня – но СССР прекратил свое существование в тысяча девятьсот девяносто первом году, и коммунистическая партия канула в лету вместе с ним. То, что сейчас именуется коммунистической партией – точнее, именовалось так в том времени, из которого мы пришли – имеет довольно мало отношения к большевикам, да и власти никакой у этих коммунистов нет.
– И поэтому у вашего корабля Андреевский флаг…