Ему хочется взглянуть еще раз, как у него там все написано. В одних трусах, он шлепает босиком по полу и зажигает настольную лампу. Он опять перечитывает свои строки, не может оторваться, вздыхает, потом гасит свет и прыгает в кровать. Мысли бегут по-прежнему. Он задевает в темноте случайно гитару, которая висит на шкафу рядом с кроватью и на которой никто не играет. Струны долго гудят, а он думает. Он опять доволен этой своей мыслью: вот какой он умный, вот как, оказывается, он вообще может думать! Он думает, что вот по струнам ударили и они долго гудят, а он разволновался — и долго не может успокоиться, ему даже не спится, он лежит и глядит в темноту, а это все — нервы, и нервы — как струны. Ему по нервам ударили, а они гудят, как гитара, и он не может уснуть.
Ночью Вовке снится сон. Ему снится много снов! Они, как ленты, тянутся то с одной, то с другой стороны — мягкие ленты, покрытые узорами. Он не спит вроде бы, а все время думает: сны то про одно, то про другое. Но он все сны забывает, только чувствует странно, что устает голова, а один сон нельзя забыть. Ему кажется, что он живет и это все на самом деле. Когда он проснется, он увидит вокруг голые стены и серые сумерки, он проведет рукой по пустым, холодным обоям и чуть не заплачет, потому что все это было неправда и только сон, но ведь это было, и странная тоска сожмется в душе, немного радостная и тихая…
Он стоит на каком-то помосте. Это почти невесомый материал, может быть пенопласт. Так же легко он чувствует и себя, и свои легкие руки. А вокруг под открытым небом собрались тысячи людей, все на него смотрят. Ему совсем не стыдно, не страшно, а, наоборот, легко и хочется смеяться, пусть они смотрят еще — смотрят все. Еще больше синего света становится вокруг. Он уже улыбается людям, и все тоже отвечают улыбками. Тогда он протягивает им свои руки, как будто бы хочет улететь. Сиреневые одежды, как у стариков на картинах в музее, куда их водили с классом, свисают у него под руками и развеваются ветром. Все говорят ему тихим хором: «Учитель». Слова отчетливо доносит ветер: «Мы ждем». И он знает про себя, что он здесь — самый умный. Он — учитель, потому что знает все, что нужно людям, может сказать им это, когда захочет, и вот он их научит. Ему от этого так хорошо! Все его слушают и почитают! Он самый красивый, и к нему уже подводят самую красивую девушку. Это не Зина, но это — его невеста. Она под белым покрывалом. А на руке блестят кольца. Ему совсем не страшно. Он протягивает ей руку, и народ расступается. Потом надо снять с нее покрывало и поцеловать. Все вокруг замерли и смотрят. «Мы ждем», — говорят ему хором. Он целует невесте руку, но это не то. «Мы ждем», — шепчут тысячи людей вокруг… И вдруг нет никого здесь. Он лежит на кровати, а рядом, положив голову ему на руку, лежит Зина. Он не видит ее лица, но знает, что это она. Синее небо тихо гаснет, он чуть не плачет от счастья, он просыпается и видит перед собой голые обои. За окном, кажется, идет дождь, но перед ним горит тихое синее небо, и, закрыв глаза, он улыбается и плачет…