Для того чтобы лишить ее матери. Вот такой вот… такая вот… причуда. Да, кто-то, зная это, мог этим воспользоваться. Хотя знали о ее странности только близкие люди и доктор. Но не мог же доктор…
— Вот как… — проговорила Жаклин, задумавшись. — В любом случае ей может угрожать опасность. Если моя версия верна, она находится в Беатензее, в замке Рутенберг. Если нет нужно прощупывать новые варианты. Завтра должен приехать молодой человек Барбары Этот Филип…
— Гобер. Подающий надежды архитектор. Он вряд ли может помочь… Они не виделись больше года.
— И опять мне хочется спросить вас: вы уверены? Нельзя исключать его из круга нашего внимания. Любой человек из окружения Барбары может привести нас к ней. В той или иной степени.
— Да. Да, конечно. Но нельзя медлить. Нужно ехать.
— Хорошо. Я еду. Но мне нужно еще кое-что проверить. Так, мелочи, не волнуйтесь. А с Филипом поговорит дядя. Он сумеет выведать у него правду. Если тот, конечно, причастен к отъезду Барбары.
— Мне нужно знать несколько вещей, комиссар, — Жаклин сидела в кабинете полицейского управления и через стеклянную дверь наблюдала обычную рабочую суету цитадели правопорядка, — Клод Деново не распространяется о смерти своей первой жены.
Как она умерла? Во-вторых, кто свидетельствовал ее смерть? Третье: почему се хоронили в закрытом гробу?
На столе комиссара зазвонил телефон.
Реагируя на голос в телефонной трубке, он попытался придать своей фигуре подтянутый вид.
— Да… Да, конечно. В ближайшее время, господин министр. До свиданья, господин министр!
— Они надеются, что мы поторопимся, — проворчал он. — Можно подумать, что мы тут штаны просиживаем.
— Ну, ты-то уж точно, — рассмеялась Жаклин.
— Просто тебе сегодня повезло, и ты увидела меня в собственном кресле. Обычно так не бывает. Благодаря этим ослам из министерства. Можно подумать, что их телефонные звонки помогут нам в раскрытии преступлений. На данный момент на нас висит девятнадцать тяжелых преступлений по городу, а господин министр спрашивает, когда наша замечательная полиция соизволит найти собачку его любимой тетушки.
— Ты шутишь, — ахнула Жаклин.
— Охота была… — проворчал Ферран. Жаклин долго смеялась, утирая слезы.
— Да, у нас как-то до этого еще не доходит.
— Неизвестно. Твое руководство может и не сообщать тебе о таких вот… издержках профессии начальника. Пока вы занимаетесь делом, он отмахивается от тетушкиных собачек сильных мира сего.
— Похоже, нам здесь не дадут поговорить. Но я должна сегодня выехать в Швейцарию, в этот замок Рутенберг.
— Да рассказывать, в общем-то, нечего. Мадам Деново очень любила своего мужа. До такой степени, что, когда они развелись, она покончила жизнь самоубийством. Села в свою машину и съехала с дороги в пропасть.