— Прилетели?
— В Ла-Роке, оказывается, есть небольшой аэродром местного клуба любителей. Луазо об этом знает. Он при мне созвонился с каким-то Винсентом, и через час нас на частной взлетной полосе ждал маленький реактивный самолетик на шесть мест вместе с летчиком. Долетели быстро.
— Вот как… — сказала Элль. — Значит, Адель и Луазо тоже здесь.
— Они в Семи Буках, у Мари. У нее ведь тоже несчастье…
Элль опустила голову, пряча лицо от брата. Помолчав, она спросила, стараясь говорить спокойно:
— Несчастье?
— Маню погиб, — ровным голосом сообщил Дерек. — Разбился. Раскроил голову о камни.
Элль откинула одеяло и спустила ноги с постели.
— Ты принес мне халат? Я хочу сесть в кресло.
Дерек наклонился к пакету. Он достал из него сверток синего цвета и встряхнул.
— Вот тебе халат. Извини, не успел отодрать бирку: пришлось покупать в магазине готового платья. Сейчас…
— Набрось мне его на плечи.
Дерек накинул ей на плечи халат. Элль, придерживая здоровой рукой халат у груди, подошла к окну и села в кресло.
— У тебя есть сигареты? — спросила она.
— Тебе не стоит пока курить.
— Дай, — потребовала она.
— Я открою окно, — сказал он, протягивая ей сигарету.
Он распахнул створки настежь, затем достал из кармана зажигалку и дал ей прикурить.
Элль втянула дым и закашлялась. От табака ей стало дурно.
— Нет, — отказалась она, протягивая сигарету обратно брату. — Ты прав, не стоит. Как это случилось?
Дерек наклонился над тумбочкой, извлек с полки плоскую стеклянную пепельницу и затушил в ней сигарету.
— По словам Ле Бука, который был свидетелем, ты упала на Маню. Получается так, что он спас тебе жизнь.
— Ты и с Ле Буком уже знаком?
— Со всеми, — сказал Дерек. — Тут из-за вас такая буча поднялась. Даже в местной газете статью тиснули, если хочешь знать, — на редкость бессодержательную, но, слава Богу, небольшую. Я предусмотрительно не захватил ее с собой.
Элль смотрела в окно, где в больничном садике по дорожкам прогуливались пациенты. Брат молча стоял за ее спиной. Она была ему благодарна за молчание и радовалась тому, что первым приехал он, а не кто-нибудь другой: Дерек обладал редким качеством не задавать ненужных вопросов, справедливо полагая, что если у кого есть необходимость поделиться, то он сделает это сам, без понуканий.
— Я хочу видеть Джереми. Мне это запрещено?
Дерек облокотился на спинку кресла.
— Элль, — сказал он мягко. — Когда я появился здесь, тебя держали привязанной к кровати и пичкали лекарствами, потому что без них ты вела себя… ну, скажем, не слишком спокойно.
Понимаешь, Джереми досталось больше, чем тебе: Маню его сбросил с какой-то кручи. Врачи уверяют, что все нормально и он обязательно будет ходить, но вид у него сейчас, прямо скажем, неважный.