Ему пришлось покинуть пост наблюдения, когда Мари, разыскивая сына, вышла во двор. Он спрятался за сарайчиком, служившим складом для садовых инструментов, и терпеливо слушал, как мать, стоя под чердачным окном, пытается его дозваться. Он забыл прикрыть окно за собой, когда ушел с чердака, и мать думала, что он прячется там. Но он уже не помнил об открытом чердачном окне и просто дожидался ухода матери.
Когда она ушла, Маню вернулся на прежнее место. И вновь стал следить за окном.
Прежде он ни разу этого не делал, как ни разу не устраивал слежку за мужчиной и женщиной, недавно появившимися в его доме. Он ходить за ними по пятам, потому что… потому что так было надо… Он не хотел расставаться с нею, потому что она стала его лучшим другом.
Она знает его брата, а лучше его брата Липа нет никого на свете. Она хорошая… Она гораздо лучше, чем Римма, что играла с ним раньше. Римма плохая: она обидела его — Римма играла с ним целое лето, а потом уехала, и больше он ее не видел. А она — хорошая: она танцевала с ним, и он знает, что она не сделает ему плохо. Она с ним тоже будет играть и не уедет… Она захочет играть с ним, раз она играет с другим… Римма тоже играла с другим, и он их видел, а Римма увидела его и захотела играть с ним… Она тоже его видела, она тоже захочет с ним играть… И он хочет играть с нею… Он принес ей цветы, он знает, они любят цветы: мать любит, Римма любит… Она тоже любит — он знает.
А этот другой… Маню его не хочет. Не хочет… Он большой… Сначала, думал, отец вернулся, но он — не отец. Он — другой… Его не нужно, совсем не нужно… Пусть он уедет…
Маню сидел под окном до тех пор, пока в нем не погас свет.
— Маню, а ну-ка иди сюда! Не прячься! Я все равно тебя вижу! Иди, иди… Не бойся.
Довольная собою, Элль положила книгу на камни и поманила Маню пальцем. Ее расчет полностью оправдался: он сам пришел к заводи, где она поджидала его, коротая время за чтением вестерна. Она увлеклась книгой и пропустила появление Маню, но громкий всплеск воды заставил ее оторваться от страницы.
Маню вел себя намного смелее, чем вчера, когда она была у заводи вместе с мужем: он не таился, а стоял в полный рост, лишь наполовину скрытый кустарником.
И швырял в заводь крупные булыжники, видимо, таким образом пытаясь привлечь ее внимание. Увидев, что Элль его наконец заметила, он радостно осклабился и запустил в воду увесистым камнем, подняв тучу брызг.
— Элль! — крикнул он вслед за броском. — Драсту!
— Здравствуй, здравствуй… — передразнила его она. — Ты так и собираешься стоять там наверху и кидаться камнями? А ну-ка спускайся! Я хочу с тобой поговорить.