– Вы и вправду меня любите? – почти свирепо спросил я.
– Да!
– И я первый мужчина, который вам небезразличен?
– Да-да!
– И Феррари вам никогда не нравился?
– Никогда!
– Он хоть раз поцеловал вас, как я?
– Ни разу!
Господи! Как же свободно лилась из нее ложь! Прямо водопадом! И она произносила ее так искренне! Я поразился легкости и быстроте, с которыми она слетала с языка этой прелестной женщины, ощущая нечто похожее на тупое удивление, которое демонстрирует селянин, впервые увидевший, как ярмарочный фигляр метр за метром вытягивает изо рта разноцветную ленту. Я взял ее маленькую руку, на которой все еще было надетое мною обручальное кольцо, и тихонько надел ей на палец тонкий перстень с великолепными розовыми бриллиантами. Я долго носил с собой эту безделушку в ожидании момента, который все-таки настал. Нина с восторженным возгласом выскользнула из моих объятий.
– О, Чезаре! Какая прелесть! Как вы ко мне добры! – И, прильнув ко мне, она меня поцеловала. Затем, положив голову мне на плечо, вытянула руку, чтобы полюбоваться игрой бриллиантов на свету, но вдруг с некоторым беспокойством в голосе спросила: – Вы ведь не скажете Гвидо? Пока что?
– Нет, – ответил я. – Разумеется, я не стану ему ничего сообщать до его возвращения. Иначе он сразу же покинет Рим, а ведь мы не хотим, чтобы он тотчас вернулся, не так ли? – И я почти машинально принялся поигрывать ее белокурыми локонами, внутренне поражаясь столь быстрому успеху своего плана.
Она тем временем сделалась задумчивой и отрешенной. Несколько мгновений мы оба молчали. «Если бы она только знала, – подумал я. – Если бы она только вообразила, что ее обнимает рука ее же мужа, человека, которого она дурачила и обманывала, бедного глупца, над которым она издевалась и которого презирала, чья жизнь стала препятствием на ее пути и чьей смерти она радовалась!» Улыбалась ли она тогда столь же сладко? Стала бы она тогда меня целовать?
Она продолжала прижиматься ко мне, некоторое время пребывая в задумчивости, то и дело вертя на пальце подаренное мною кольцо. Вскоре она подняла на меня взгляд.
– Вы окажете мне одну услугу? – томным голосом спросила она. – Сущую мелочь, пустяк! Но она доставит мне огромное удовольствие!
– Какую же? – поинтересовался я. – Вам стоит лишь сказать, и я все выполню!
– Ну… Снимите ваши темные очки лишь на минуту! Мне хочется увидеть ваши глаза.
Я быстро вскочил с дивана и ответил ей с некоторой холодностью:
– Просите, все, что пожелаете, кроме этого, моя красавица. Самый слабый свет причиняет моим глазам острейшую боль, которая потом долгие часы изматывает мне нервы. Поэтому пока что довольствуйтесь мною таким, каков я теперь, однако обещаю вам, что ваше желание исполнится…