сделать – сделаю обязательно!
Сказав это, я умолк, пристально глядя на нее. Она то бледнела, то краснела и, казалось, ненадолго погрузилась в раздумья. Затем вдруг торжествующе улыбнулась и посмотрела на меня дивными огромными глазами, взгляд которых был трогательным, томным и нежным. Она осторожно отложила вышивание и подошла ко мне. Я почувствовал на щеке ее теплое дыхание, ее странный взгляд зачаровывал меня, по моему телу пробежала невольная дрожь.
– Вы хотите сказать, – произнесла она с некоторым пафосом, – что хотите жениться на мне, но на самом деле меня не любите? – И она почти умоляюще положила мне на плечо белую руку. Ее музыкальный голос звучал низко и волнующе, она тихонько вздохнула.
Я молчал, отчаянно борясь с вспыхнувшим во мне глупым желанием прижать эту хрупкую ведьму к сердцу, покрыть ее уста поцелуями, поразить ее страстными объятиями! Однако я подавил в себе этот безумный порыв и стоял, не говоря ни слова. Продолжая смотреть на меня, она медленно сняла руку с моего плеча и ласково погладила меня по волосам.
– Нет… Вы и вправду меня не любите, – прошептала она. – Но я скажу вам правду: я люблю вас! – Она выпрямилась во весь рост и снова улыбнулась, произнеся эту ложь.
Я знал, что это ложь, однако схватил руку, чьи ласки жалили меня, крепко ее сжал и воскликнул:
– Вы любите меня? Нет, нет, не могу поверить… Это невозможно!
Она негромко рассмеялась.
– Однако это правда, – настойчиво проговорила она. – В тот первый раз, когда я вас увидела, я поняла, что непременно вас полюблю! Мой муж мне никогда даже не нравился, и, хотя кое в чем вы его напоминаете, вы совершено другой человек и превосходите его во всем. Верьте или нет, как вам угодно, но вы единственный мужчина на целом свете, которого я полюбила!
Она заявила это без малейшей тени смущения, с гордостью и сознанием собственного достоинства.
– Значит, вы станете моей женой?
– Стану! – ответила она. – И скажите… ведь вас зовут Чезаре, верно?
– Да, – машинально произнес я.
– Тогда, Чезаре, – нежно проворковала она, – я заставлю вас очень сильно меня полюбить!
И изящным движением своей гибкой фигуры она мягко прижалась ко мне, приблизив свое сияющее радостное лицо к моему.
– Поцелуйте меня! – сказала она и замерла в ожидании.
Словно во сне, я наклонился и поцеловал эти лживые сладкие губы! Я с куда большей охотой коснулся бы ртом жала ядовитого змея! И все же этот поцелуй пробудил во мне какую-то ярость. Я обвил руками ее наклоненную фигуру, осторожно повлек ее к кушетке, с которой она только что встала, и посадил рядом с собой, не переставая обнимать.