Я рассмеялся. Она была такой наивной, поглощенной своими маленькими обязанностями – совсем еще ребенок.
– Нет, Лилла, я рад, что вы что-то делаете для меня. И теперь стану радоваться еще больше, зная, какие руки для меня потрудились. Но вам не стоит баловать Винченцо: он зазнается, если вы слишком часто будете варить ему кофе.
Лилла удивилась. Она явно меня не поняла. Скорее всего, в ее представлении Винченцо был всего лишь добродушным молодым человеком, приходившим в восторг от ее способностей хозяйки. Смею предположить, что она не видела в нем мужчину. Некоторое время она размышляла над моими словами, словно разгадывала головоломку, потом бросила это безнадежное занятие и легонько тряхнула головой, будто отгоняя скучные мысли.
– Ваше сиятельство желает посмотреть на Пяту Ангела? – весело спросила она, собравшись уходить.
Я никогда не слышал об этом месте и спросил, что она имеет в виду.
– Это недалеко отсюда, – объяснила девушка. – Я об этом вам и говорила. Чуть выше по склону холма вы увидите плоский серый камень, покрытый синими горечавками. Никто не знает, как они растут там, но цветут они и летом и зимой. Говорят, что один из архангелов раз в месяц в полночь спускается туда, чтобы благословить Монтеверджине, и стоит на том камне. И, конечно же, везде, где ступают ангелы, растут цветы, и ни одна буря их не уничтожит, даже лавина. Вот почему люди зовут это место Пятой Ангела. Вам там понравится, ваше сиятельство, но идти туда минут десять. – И она ушла, улыбаясь так приветливо и мило, как цветок улыбается ветру, то припрыгивая, то пускаясь в пляс, когда сбегала вниз по холму, распевая от счастья и чистоты сердца.
Ее звонкий, как у жаворонка, голосок взмывал туда, где стоял я, грустно глядя ей вслед, пока она не скрылась из виду. Теплое полуденное солнце весело играло в ее каштановых волосах, окрашивая их золотисто-бронзовым сиянием, ласкало ее белую шею и руки, оттеняло алый корсаж, когда она спускалась по заросшему травой склону и, наконец, пропала среди густой листвы окружавших холм деревьев.
Тяжело вздохнув, я продолжил прогулку. Я понял, чего лишился. Это прекрасное дитя с ее простым, бесхитростным характером – почему я не встретил кого-то вроде нее и не женился на ней, а не на этой мерзкой твари, которая опустошила мне душу? Ответ нашелся быстро. Даже если бы я ее и увидел, когда был свободен, сомневаюсь, что смог бы оценить ее по достоинству. Мы, люди света, которым нужно поддерживать свое положение, не обращаем внимания на женщин крестьянского сословия. Мы должны жениться на так называемых «благородных», образованных барышнях, которые так же сведущи в правилах света, как и мы, если не больше. Поэтому нам достаются Клеопатры, Дюбарри и Помпадур, в то время как неиспорченные девушки вроде Лиллы слишком часто становятся рабочими лошадками в хозяйствах обычных мастеровых или поденщиков, проводят свою жизнь в повседневном тяжелом труде, зачастую не видя и не стремясь увидеть ничего за пределами хижины в горах, кухни в сельском доме или крытого лотка на рынке. Конечно, наш мир несовершенен – в нем слишком много неправильного. Судьба преподносит нам ненужные уловки и фокусы, и все мы – сплошь слепые безумцы, не знающие, куда движемся изо дня в день! Мне говорят, что верить в дьявола уже немодно, – но до моды мне нет никакого дела! Дьявол существует, я уверен, и он по какой-то необъяснимой причине причастен к судьбам нашей планеты. Дьявол, наслаждающийся издевательствами над нами от колыбели до могилы. И, вероятно, мы ни в чем так безнадежно и безгранично не одурачены им, как в нашей семейной жизни!